– Я поняла, – кивнула, опустив голову. – Буду вести себя хорошо.

– С трудом верится, – со вздохом опустилась на стул ведьма. – Иди уже, обрадуй подруг, что пока остаёшься.

– Спасибо! – выпалила я и выбежала из кабинета.

Я остаюсь! Это же такое счастье! Словами не передать. Внутри всё бурлило от радости. И предвкушения. Этот маг у меня ещё попляшет. Может он и сильный безмерно, магистр много раз и так далее, но я тоже не простая ведьмочка! И издеваться над собой не позволю. Гром даже не представляет на кого нарвался. Не спроста меня в академии прозвали боевой саранчой!

Первое занятие в новом статусе и с новым наставником…

Я опоздала! И даже не нарочно. Задержалась в библиотеке. Искала в отделе иллюзий что-нибудь интересно, чтобы Грома позлить, и увлеклась. В результате и заклятья не понадобились. Он и так разозлился.

Этот высокомерный маг решил, что я специально опоздала! Всего-то на полчаса. И чего так щуриться? Можно подумать, я только о нём и думаю. Забылась, потеряла счёт времени. Бывает.

Но Гром был убеждён, что я хотела спровоцировать его. И спровоцировался…

– Адептка, Молн, – с угрожающей ухмылочкой протянул белобрысый красавчик. – Ты, кажется, не осознаёшь, что, будучи твоим единственным наставником, я обладаю полной властью над тобой. И, следовательно, могу наказывать по своему усмотрению. За любые проступки!

– Да не нарочно я опоздала! Отвлеклась на книги и за временем не уследила! – воскликнула я, кидая сумку на стол.

Мы находились в угловом кабинете западного корпуса. Это было одно из немногих помещений, которые не пострадали от моей неуёмной силы. И тут было два огромных окна в полстены, из которых открывался превосходный вид на сад и цветник. Раньше этот кабинет принадлежал профессору Астре Зельс, преподающей в академии зелёное ведьмовство и садовые чары.

Теперь он будет нашим с Громом. Но только на месяц, если я раньше не сорвусь и не разгромлю ещё что-нибудь. А вероятность такого развития событий становилась всё больше, потому что Гром откровенно нарывался!

– Наказание за опоздание – тренировка памяти и осязания в полной темноте, – заявил маг и демонстративно щёлкнул пальцами.

Окна тут же начало заволакивать темнотой. Жутко так, будто на тебя наползает сама тьма, норовя забраться под одежду, под кожу, в душу.

Я тряхнула головой, прогоняя неприятные ощущения и, сложив руки на груди, спросила:

– И это, по-вашему, обучение? Интересно, где вы слышали о такой программе?

– У меня своя программа. Индивидуальная. Какая ученица, такая и тактика обучения, Аяла, – усмехнулся Гром.

И эта его ехидная усмешка была последним, что я увидела прежде, чем наступила полная темнота.

– Вот теперь и посмотрим, насколько велики твои успехи в достижении самоконтроля, – вкрадчиво произнёс во мраке маг. – Ах да, забыл предупредить. Использовать силу нельзя. Никакую. Только слух, память и осязание. Справишься с соблазном призвать силу, и опоздание будет прощено.

– Бред какой-то. Тоже мне тренировка, – фыркнула я. – Так что делать-то нужно? Сказать забыл-ли.

К наставнику положено обращаться на «вы». Но я испытывала по отношению к Грому не те эмоции, которые соответствовали бы вежливому «вы». И поэтому периодически оговаривалась, заставляя себя исправляться. А так хотелось посмотреть прямо в его серебристо-голубые наглые глаза и сказать – «маг, ты даже не представляешь, какие проблемы тебя ждут». Если так и дальше пойдёт, то я очень скоро перестану сдерживаться и скажу ему всё, что думаю… Он ещё очень пожалеет, что подстроил всё это с наставничеством. Думал, став моим учителем, сможет отомстить за случай в ресторации? Так я ему ещё впечатлений добавлю!