Парень под ним выгнулся и с такой силой сбросил с себя Кингсли, что тот, задыхаясь, ударился о половицы. Этого хватило. Гнилая древесина поддалась. Она трещала, ломалась, и в следующее мгновение я почувствовала, как дерево разваливается под моими ногами. Я упала.

Острая, жгучая боль пронзила мне ногу. В кожу впивались занозы. Я вскрикнула и в панике подняла глаза. Кингсли бежал ко мне. Пол под нами обваливался. Снизу раздавались испуганные крики. В следующее мгновение меня схватили сильные руки, я крепко вцепилась в Кингсли, и вместе мы полетели вниз. Удар выбил у меня из легких воздух, хотя Кингсли смягчил мое падение.

Раздался треск. Я подняла глаза: над нами разламывалась треснувшая посередине гнилая балка. Кингсли, должно быть, тоже это заметил и отпихнул меня в сторону как раз в тот момент, когда балка разломилась надвое и большая ее часть полетела вниз. Но было уже слишком поздно. Что-то ударило меня в висок. Жгучая, острая боль пронзила мою голову, а потом все потемнело.

– Ева! – крикнул я и, тяжело дыша, принялся вытаскивать ее из-под балки, которая, к счастью, упала на нее не всем своим весом. – Я тебя вытащу. Я тебя не брошу, – успокаивал я Еву.

Возможно, отчасти я успокаивал и самого себя, потому что Ева выглядела мертвенно-бледной. По лбу струилась темно-красная полоска, ее веки трепетали, как будто она вот-вот потеряет сознание.

– Так… – прошептал я и огляделся.

В полу зияла большая дыра. Дерево стонало и скрипело. Нам нужно поскорее убираться отсюда. Я осторожно поднял Еву на руки и отошел от дыры. Скрип усилился, и я застыл. Сердце колотилось как сумасшедшее. Черт. Что же делать? Я медленно отошел к стене, опустился на пол и прижал Еву к себе. Дрожащей рукой я выудил из кармана штанов мобильник и позвонил отцу. Гудки на другом конце звучали бесконечно.

– Сын?

Закари.

Услышав его голос, я вздохнул с облегчением.

– Нам нужна помощь, – прохрипел я.

– Мы уже здесь, – ответил он, и мне показалось, что я и в самом деле слышу вой сирен. – Где вы?

– Наверху. На втором этаже, но часть его обвалилась. Мы застряли. Принцесса ранена. Ей срочно нужна медицинская помощь.

– Две минуты, – ответил Зак и повесил трубку.

Я дрожал всем телом, отчаянно сжимая в руке телефон и прижимая к себе Еву. Ненавижу чувствовать себя беспомощным. Но в этот момент это единственное, что мне оставалось: прижимать ее к себе и ждать. Казалось, так прошла целая вечность.

Внизу стало тише, но какие-то голоса еще доносились оттуда. Я не обращал на них внимания. Я склонился над Евой и убрал волосы с ее лица. Надеюсь, она не сильно пострадала. Перед глазами мелькали одни и те же картинки: вот под нами проваливается пол, вот я пытаюсь оттолкнуть Еву подальше от опасности, и вот она лежит под балкой.

Ева была бледна и неподвижна; у меня сдавило горло, было трудно дышать. Желчь подступила к горлу, и я понял, что со мной говорят, только когда кто-то тряхнул меня за плечо.

– Кингсли?

Я рывком поднял голову. На меня смотрела пара глаз карамельного цвета. Глаза моего… Закари. Словно тень, он опустился передо мной на колени. Дым и пыль кружились вокруг него.

– Сын. Посмотри на меня. Ты ранен?

Вдруг я испугался: не злится ли он на меня? Я попытался найти подсказку в его взгляде, но наткнулся на темную стену.

– Кингсли, – повторил он громко и отчетливо.

Я вздрогнул. Шок. Наверное, я был в шоке. Ведь не каждый день за тобой гонятся с пистолетом. А может, уровень сахара в крови упал… или… мало ли что.

– Я в порядке, – пробормотал я наконец.

И сам прислушался к своему голосу. Пытался понять и почувствовать, так ли это на самом деле. Закари облегченно кивнул.