- А там есть и другие? – удивленно переспрашиваю, потому что не помню ни лестниц, ни дверей, ничего, кроме парочки стеллажей с книгами.

- Вы все увидите и узнаете завтра, когда придете на рабочее место, сегодня вам нужно отдохнуть. Вот ваша связка ключей. У меня будут только от входа, от хранилища и складских помещений – исключительно у вас. Учтите это. Если вдруг, что-то пропадет, или испортится, - спрос только с вас. И, поверьте, вам лучше серьезно отнестись к своим обязанностям.

- Книги учета есть? Что я принимаю, так сказать.

- Есть. Но им всем уже очень много десятков лет.

- Что так? Мало желающих было на эту хлебную должность? – спрашиваю с легкой ехидцей.

- Претендентов было много, подходящих не было ни одного, - отрезает Теодор. – Понятное дело, я не брошу вас в пасть крокодилам, если будут вопросы, или какие-то проблемы, всегда помогу, обращайтесь.

- Вопросы, конечно, будут. Но не сегодня, - жалобно смотрю в свой стакан воды, пытаясь визуализировать, что это йогурт, или хотя бы, кефир. Эээх.

- Если на сегодня все, то я хотел бы попрощаться. Могу вас довезти до дому, если хотите.

- Нет, спасибо, я еще побуду в библиотеке, - быстро отвечаю, не говорить же, что мне негде жить, и я планирую спуститься вниз, прибрать пыль на диване и спать там.

- Ах, да! Совсем забыл, - Теодор достает какие-то бумажки и матерчатый мешочек. – Это ваш договор. Прочтите и подпишите. А это, - мужчина протягивает мне мешочек, - ваш аванс. Зарплата будет через две недели. Отпуск у нас два раза в год, по неделе. Больничный оплачивается только если вы не в состоянии ходить, в остальных случаях – выходите на работу. У нас тут есть внештатные лекари, которые, если будет нужно, окажут посильную помощь. Еще есть вопросы?

- К вам – на данный момент, нет, - отвечаю Тео, а потом поворачиваюсь к Киану, который все время разговора, удивительное дело, сидит тихо и слушает, - а вот к вам, есть.

- Не переживай, мелкая, я помню условия нашего спора. Если что будет нужно, просто попроси, - и улыбается такой наглой, довольной улыбкой, словно это не я выиграла.

А уж это его «попроси» звучит с такой очень интимной интонацией, что против воли, мои щеки заливаются краской. Вот наглец, а!

6. Глава 6

Попрощавшись с мужчинами, делаю вид, что очень занята, и топаю абы куда, но с крайне целеустремленным видом, а когда они уходят, останавливаюсь в задумчивости. Отыскав на первом этаже дамский туалет и управившись со своими делами, возникшими после «сытного» ужина из двух стаканов воды, замираю возле умывальника, уставившись в зеркало.

Да уж! Неописуемая красота. Хорошо, что я уже облегчилась, а то могла бы и описаться от ужаса при виде собственной физиономии. Шишка уже не выпирает рогом единорога, уж не знаю, что там сделал Тео, но все равно, лоб внешне лучше выглядеть не стал. Прямо посредине цветет красивое, фиолетово-бордовое, с зеленоватыми вкраплениями пятно, разливаясь от линии бровей и поднимаясь почти до волос. Просто картина импрессиониста, Ёжкин Кот! «Ирисы» Клода Моне! У меня на лбу! Не знаю, мне смеяться, или плакать? Сколько шансов, что Тео забудет подобный крайне сюрреалистичный внешний вид в ближайшие… хотя бы пару месяцев и таки влюбится в меня? Я не математик, но как-то мне кажется, что шансы стремятся к нулю.

Сажусь на пуфик и с удовольствием придаюсь унынию, поливая слезами противное синтетическое платье. После того, как успокаиваюсь, жизнь кажется все такой же серой, но хотя бы не хочется пойти утопиться в унитазе. Вяло встаю и тяну ноги в сторону своего отдела, прихватив тряпку и ведро из туалета, надо же будет как-то убирать вездесущую пыль. Возле решетчатой двери долго копаюсь, не сразу сообразив, как открыть замок, потом запираюсь и прохожу в уже знакомую комнату. Без сил бухаюсь на диван, подняв тучу серой пыли и вырубаюсь, едва голова поудобнее укладывается на ридикюле.