Иногда на организованную экскурсию с классом, с группой академии по историческим и культурным местам. И всегда на поезде, самолёте или автобусе. В путешествие на машине я ехала впервые, и имела полное право ожидать чудес. Парочку-другую учёных котов, русалок, водяных или домовых.

Но трасса оказалась трассой. Вилась бесконечно серой лентой с разделительной белой полосой-отбойником посередине и иногда по краям. По бокам возвышался лес, порой мелькали луга, опоры ЛЭП, иногда — прилегающие дороги, но в целом, единственное, что было на трассе — это сама трасса. Просто и без затей.

МКАД остался позади через шесть-семь часов. Я даже успела поглазеть на Москву с огромным торговым центром вдоль дороги и небоскрёбами, глядя на которые я почувствовала себя провинциальной девочкой, впервые увидевшей трамвай.

Мы останавливались на заправках, помимо основной цели остановки — заправить машину бензином, — покупали чипсы, орешки, лимонад, хот-доги, гамбургеры, иногда горячие обеды. Федос не отказывал себе в двух-трёх порциях, ворчал, что такими крохами кота не накормить, а он здоровый мужчина.

И ещё покупали кофе. Много-много кофе.

Кстати, по поводу здоровья Федоса. Оказалось, что длительная дорога никак не сказывается на его половом аппетите, а заднее сиденье автомобиля — удобное место для секса. Может быть не такое, как стол в кабинете — не сравнить я не могла, — но точно не хуже моего дивана, даже лучше. Натуральная кожаная обивка, как оказалось, приятно холодит кожу и добавляет острых ощущений.

Мы действительно спали где-то под Воронежем, точнее сказать не могу. Вокруг был лес, а мы остановились на типовой заправке. По идее мы могли находиться под Воронежем, Тулой, Ростовом или Сыктывкаром — точно назвать собственное местоположение я не могла. Никакого номера в гостинице снимать не стали.

— Много телодвижений, — объяснил Федос. — Пару часиков прикорну и норм. Или хочешь, давай снимем, мне не сложно, — бросил он озадаченный взгляд на меня.

— Не надо, — искренне ответила я.

Я сомневалась, что даже в самой распрекрасной придорожной гостинице были настолько же удобные кровати, как сиденья в машине Федоса.

Уснула я моментально, несмотря на то, что периодически проваливалась в сон в течение дня, проснулась же далеко за полдень. Яркое солнце лупило в стёкла, мимо проносились однотипные пейзажи — поля, поля, куцые лесопосадки, небольшие водоёмы вдали и снова поля, поля, поля. Рядом сидел Федос, попивал на ходу кофе и расслабленно рулил.

— Доброе утро, — сказал он. — Заправка через пятнадцать километров, потерпишь? А то могу во-о-он к той посадке свернуть, — махнул он ладонью в сторону редкой лесополосы, которая тянулась вдоль пшеничного поля.

— Потерплю, — зевнув, ответила я.

Что мне бесконечно нравилось в путешествии с Федосом и в самом Федосе — это простота, с которой он решал бытовые вопросы и интимные нужды. Он или заранее понимал, что понадобится, или я могла озвучить в лоб свои надобности, а он, не моргнув глазом, делал то, что необходимо.

В женщине, конечно, должна быть загадка. Всенепременно. Например, загадку улыбки Джаконды пытаются понять с одна тысяча пятьсот третьего года, что делает произведение легендарного Леонардо да Винчи по сей день непревзойдённым. Только я не Мона Лиза, на мировой шедевр не тянула никогда в жизни. Ждать пять веков, когда развеется полог тайны над моей личностью, мне не хотелось, поэтому простое, панибратское отношение Федоса ко мне не раздражало или смущало, а радовало.

Между делом, где-то за Ростовом, когда пшеничные поля сменялись яркими подсолнечными, а потом снова начинали тянуться бескрайней гладью, мы занялись поисками жилья в Анапе.