Карта указывала на небольшой гай, что рос чуть в стороне от дороги на полночь. Но до него километров восемь. Почти два часа пути, ибо лошади даже шагом плелись с трудом. И Орешкин решил сделать остановку в неглубоком овражке, до которого полтора километра. Укроет он путников от лишних глаз?

– Лучше слезть, – раздался сзади голос Нестерова. – А то они рухнут.

Артем обернулся. Виктор уже спрыгнул на землю и вел своего скакуна под уздцы. Лошадь явно шла из последних сил.

– Вниз! – скомандовал Орешкин и последовал примеру Виктора. – Дойдем до оврага, там остановимся. Четыре часа отдыха.

Следом за командиром покинул седло Кулагин. Таныш чуть замешкался и вдруг сказал:

– Артем. На четыре часа, ориентир – Асален.

Орешкин повернул голову в указанном направлении, мельком отметил ярко-оранжевый шар светила, опустил взгляд вниз.

– Что? – спросил он, пытаясь увидеть то, что увидел Михаил.

– Асален, левее два пальца.

– Два лаптя правее солнца! Ну что там?

Артем осекся, вскинул бинокль и рассмотрел цепочку неторопливо едущих всадников. Их было около двадцати, а может и больше. Они шли по вершине возвышенности параллельным курсом, а потом также неторопливо исчезли из вида.

– Догнали! – сплюнул Таныш.

– Думаешь, по нашу душу?

Таныш не ответил, поправил саадак, потом поднял бинокль. Прикинул расстояние до всадников.

– Двадцать с половиной кэмэ. И, похоже, это не та шелупонь, что вчера к нам сунулась.

Артем мысленно выругался и посмотрел на своего коня. Заставить его перейти на галоп может только смертельная опасность. Но галоп этот будет непродолжителен и окончится смертью на бегу. А специальный стимулятор подействует через полчаса. Но после него коню надо дать отдых в течение суток.

– Может, и не за нами, – предположил Виктор. – Идут по своим делам. И нас могли не заметить. Биноклей у них нема. А если и заметили, давно бы напали, если бы были с теми… Так что дышим ровно.

Он говорил, а его руки тем временем успели натянуть на лук тетиву, вытащить несколько стрел из колчана и проверить, как выходит их ножен фальшион.

Ему никто не ответил. Все готовили оружие, причем делали это на ходу, продолжая смотреть по сторонам.

– Идем до оврага, – наконец принял решение Артем. – Там делаем остановку на час. Вкатываем лошадям стимулятор и уходим к закату. Сколько пронесут лошади. А дальше по обстановке.

– Может, с нашими связаться? – предложил Михаил.

– Рано. Такой отряд мы завалим. Вот если их будет человек сорок, тогда посмотрим. Пошли быстрее.

Орешкин потянул своего коня вперед, заставляя того хотя бы немного ускорить шаг. Бедный скакун с трудом передвигал ноги в нужном человеку темпе, видимо, чувствуя, что за этим рывком последует отдых.

– Они свернули к нам, – доложил Таныш. – Может, заметили.

Поисковики потащили коней в поводу, нетерпеливо посматривая на слишком медленно приближающийся овраг и на идущих у горизонта всадников.

Эти полтора километра дались им непросто. Лошади окончательно обессилели и перевидали ноги едва-едва. Люди буквально на себе волокли скакунов, подбадривая их словами и понуканием.

Овраг хоть и медленно, но приближался. Ясно, что дойдут, пусть и ползком. Но когда Артем, шедший первым, преодолел последние метры и вышел к краю оврага, он заметил в низине, к которой спускался овраг, большой лагерь, полсотни людей и почти столько же лошадей. А от густого кустарника в направлении поисковиков скакал десяток воинов…

– …Зря вы там пошли. Маловонцы перенесли капища на новые места. Значит, и все племя сдвинулось сюда.

– Кто?

– Маловонцы. Это мы их так называем. Они какие-то облезлые, мелкие, вот и обозвали. А как на самом деле их зовут, никто не знает. Да они и сами не знают. Сегодня так, завтра иначе. Как вождь новый придет, так и меняют имя.