Джаред задумчиво смотрел в окно, наблюдая, как девушка вышла из здания и устало присела на лавку. Единственная свидетельница преступления. Понимала ли она, что в живых осталась каким-то невероятным способом? Скорее всего, нет. Выглядела она кошмарно. Одежда порвана и в копоти, светлые волосы растрепаны. Но кое-что не давало ему покоя.

Ее лицо… Да, копоть, грязь и усталость исказили внешность девушки, но было что-то, не дающее мужчине покоя. Словно он случайно наткнулся на ниточку, потянув за которую можно найти нечто ценное! Так, это он обязательно выяснит.

– Свидетельница сильно пострадала? – подчеркнуто равнодушно поинтересовался он, повернувшись к врачу. – Кто она вообще такая?

– Анна Вилкова, двадцать лет. Несколько ушибов, легкий ожог. Ничего серьезного.

– Это хорошо, – задумчиво протянул Джаред, пытаясь понять, отчего интуиция сходит с ума и требует броситься за девчонкой немедленно. – А она оставила координаты?

– Конечно.

– Распечатай, – попросил мужчина, а когда врач написал ему на листке адрес и телефон, быстро взглянул, запоминая информацию.

Джаред снова подошел к окну и выглянул в него. Рядом с черным внедорожником, припаркованный неподалеку от входа, прогуливался один из охранников Крейга Обри. Самого герцога не было видно, но зато несколько минут раньше из машины вышел его «правая рука». Логично. Необходимо разобраться, что случилось. Никто и подумать не мог, что этим все закончится.

Джаред резко обернулся и впился взглядом во врача, стирая воспоминания о своем визите. Мужчина уставился на него остекленевшим взглядом, а затем медленно прошел к столу и сел в кресло. Его было даже жаль. Сегодня ему несколько раз подчистят память, но это необходимо, увы.

Итак, Анна Вилкова. У Джареда был ее адрес и телефон. Выходя из кабинета и набрав номер ее телефона, ответа он не получил. Что ж, придется навестить лично, но сначала проверить, как провели зачистку в парке.

Теплый душ принес облегчение телу, но в мыслях все равно царил хаос. Прокручивая события вечера, я все пыталась понять, что же такое произошло. По всему выходило, что я стала свидетельницей разборок между двумя группировками. Не знаю, чем мажоры насолили убийцам, но видно что-то серьезное.

Спина саднила от воды, ребра болели, а глаза слезились. Вопросов было множество, но я могла строить только предположения, подсознательно понимая, что все ответы на них далеки от действительности.

Выключив воду и закутавшись в полотенце, я поморщилась, вылезая из душевой, и прошла на кухню. Заварив себе огромную чашку кофе, я плеснула туда щедрую порцию виски и сделала большой глоток. Немного подумав, достала из холодильника сливки и сообразила своеобразный кофе по-ирландски.

Так напиток пошел гораздо лучше. Напряжение потихоньку начало отпускать. Сидя на кухне и размышляя, чего я хочу больше, высушить волосы или прямо так завалиться спать, я покачивалась на стуле.

Звонок в дверь раздался настолько неожиданно, что я едва не свалилась. Пройдя к двери, я посмотрела в глазок и обнаружила там незнакомого мужчину. В первую секунду я испугалась до ужаса, решив, что меня пришли убить, и отшатнулась, но затем включилась логика. Убийцы не звонят в дверь и явно не носят дорогой костюм.

– Анна Вилкова?

Голос у мужчины, пусть и приглушенный дверью, пробрал до дрожи. Не выдержав, я снова посмотрела в глазок, на этот раз более внимательно рассмотрев посетителя. Мы точно не встречались раньше.

Такой экземпляр я бы точно запомнила. Высокий, темноволосый, с породистым лицом и просто невероятно шикарным телом, которое костюм не скрывал, а только подчеркивал. Ткань едва не трещала на широких плечах, но в какой-то момент мне показалось, что это явно не та одежда, которую он носит в повседневной жизни. Что-что, а на это у меня глаз был наметанный. Год работы в ночном клубе и я хорошо разбиралась в платежеспособности клиентов. Правда, не всегда угадывала с их щедростью для обслуживающего персонала, но определить, способен ли гость оплатить по счету – обязательно. Что можно было сказать о визитере? Он богат, привык отдавать приказы и к тому, что ни моментально исполняются, а еще явно не уйдет, пока я ему не открою.