– Вам не кажется, что имело бы смысл поинтересоваться, не освободился ли кто-нибудь из его клиентов?

– То есть, вы говорите о тех, кому он вынес приговор, будучи судьей?

– Да, но, разумеется, речь не пойдет о штрафе, или мелком хулиганстве, хотя и тут бывает всякое…

– А, знаете, это действительно мысль! Мне все время казалось, что связь между этими историями какая-то искусственная. Да и как молодой человек, отправлявший СМСку, мог добраться до чая, который был приготовлен специально для министра?

– Ну, на этот вопрос вам все равно придется искать ответ, кем бы ни был этот неизвестный пока отравитель.

– Да, не могу не согласиться с вашими словами, и, тем не менее, спасибо за подсказку.

– Ну, это не подсказка, просто размышления вслух. Я всегда в первую очередь думаю о возможных мотивах, но вы просто смотрели в другую сторону, – я почувствовала, что он улыбнулся.

Мы еще немного поболтали с Николь. Она обещала прислать мне свои рассказы. Я тоже обещала, что пошлю ей свои первые литературные пробы. Затем Дэвид, закончив свой ужин, стал мне показывать, что пора бы прекращать треп. Я послушно повела к финалу разговор, который к тому же и так практически был завершен.

– Когда я положила трубку, в первую очередь, я изложила версию Генри Тамона о том, что покушение на Элиота может быть связано не с его настоящим, а с его прошлым. Тогда нет никакого смысла искать связь между тем, что случилось с отцом Берты и тем, что происходило в ее собственной жизни.

– Но тогда остается непонятным вопрос о времени отправки СМС-сообщения. Если тот, кто отправлял его, не имеет отношения к отравлению Элиота, то откуда он знал, что оно будет?

– Мы пока и не знаем, что он об этом знал, он мог просто послать сообщение в надежде, что Берта не станет проверять, а сразу сядет в машину и поедет. Что могло заставить ее, на ночь глядя, поехать по горной дороге? Только тревога о близком человеке, разве не так?

– Не слишком ли он надеялся на случай? Странный преступник, тебе не кажется?

– А он вовсе и не преступник, в привычном смысле этого слова. А знаешь? Ты навел меня на одну мысль!

Мне пришлось серьезно потрудиться, чтобы отыскать по телефону комиссара Катлера. Сотовый его не отвечал, а застать его в управлении мне не удалось. Наконец, его разыскали в больнице.

– Приветствую вас, коллега. – воскликнул комиссар, узнав мой голос, – у вас есть новости?

– Не знаю, тянет ли это на новости, но мысли точно появились. В связи с моими мыслями, не могли бы вы кое-что запросить в архивах полицейского управления и у руководства «Эдема»?

– Ну, если это не карты сигнализационных систем, или еще какие-нибудь сверхсекретные материалы, то – вполне. А что нужно запросить?

– Во-первых, материалы тех дел, по которым выносил решения судья Барри Элиот.

– Вот вы что подумали? Честно говоря, неплохая мысль, но как тогда быть с той коробкой конфет и…

– Эти эпизоды ведь необязательно связаны?

– Да я и сам уже стал об этом думать, но как же СМС?

– А вот тут я хотела бы, чтобы вы попросили список сотрудников тотриджского отделения «Эдема», с фотографиями Это возможно?

– О, это легко устроить, но я надеюсь, вы мне объясните все свои мысли?

– Разумеется, комиссар, а сначала я бы хотела найти хоть какое-то подтверждение их правильности.

– Хорошо, все отправлю вам по электронной почте.

– Да, адрес у вас есть.

– Фотографии только служащих «Эдема»?

– И осужденных тоже. Было бы неплохо показать фотографии служащих одной милой женщине.

– А осужденных – в ресторане? – подхватил мою мысль Эрик Катлер, – ладно,. сейчас займусь. Завтра все получите, а мы тут попробуем тоже найти подтверждения вашим мыслям.