Каждый раз папа назначал мне встречу возле кинотеатра, ближе к вечеру. Я приходила совсем одна, как большая. Но иметь билет в кармане недостаточно: самое трудное – получить сидячее место, так как у входа в зрительный зал возникала давка. Тогда папа меня поднимал, я верхом усаживалась ему на спину, и мы рассекали толпу. Я обожала этот момент! Мы смотрели приключенческие фильмы, в которых герои боролись против злых японских колонизаторов. Возле экрана в кинотеатре огромные плакаты провозглашали: «Объединимся с генералом Ким Чен Иром!»

Иногда папа вел меня на рынок, чтобы купить холодной лапши, это особенное пхеньянское блюдо. Мы несли ведро, он гордо предъявлял женщине за прилавком четыре государственных пищевых талона, и мы отправлялись домой смаковать нашу еду. Я никогда не ела ничего вкуснее! Даже если пищи не хватало, чтобы удовлетворить наш аппетит…

Мои родители происходили из «хороших» семей и представить не могли, что однажды будут умирать от голода. Это значит, что у них были хорошие связи в армии и Трудовой партии, которые руководят страной. Подтверждение: в молодости мои родители жили в Пхеньяне, а жить в столице – привилегия. Мой дед был военным в невысоком чине и лелеял большие надежды относительно дочери. Он мечтал отправить ее в престижный университет Ким Ир Сена, лучший в стране, где учился сам Ким Чен Ир. Дедушка даже подкупил учителей, сделав новую игровую площадку в школе, чтобы дочь наверняка получила хорошие оценки на вступительном экзамене. К несчастью, моя мать была парнем в юбке и не интересовалась учебой. Она хотела стать шофером! И в день экзамена она опоздала… В один миг дедушкины мечты рухнули.

Тогда мама впервые проявила стальной характер, который позднее, без сомнения, спас мне жизнь. Мама всем заправляла в доме. Роста она невысокого, зато женщина умная и решительная. Когда она болела, ее лицо оставалось свежим и не изменяло обычного выражения. Я похожа на маму; когда я была маленькой, это меня приводило в отчаяние: ведь, когда я чувствовала себя больной, мне не верили и все равно отправляли в школу. Возможно, эта сила позволила мне выжить там, где не выдерживали другие.

В Ындоке моя мать работала в рудничном госпитале и благодаря этому кормила всю семью. Она приносила нам остатки еды из столовой и так несколько лет спасала нас от голода. Мама часто жаловалась на отсутствие практичности у отца; она считала его и слишком наивным, и недостаточно сильным физически. На свадебной фотографии папа довольно красив, но я помню, что на самом деле у него было тщедушное телосложение. Однажды мать отправила его воровать кукурузные зерна в поле, чтобы нас накормить. Он вернулся с пустыми руками… и без пальто: отца поймали крестьяне, грозили выдать, и пальто пришлось отдать. Мама была в ярости! В Корее мужчина должен быть сильным, если хочет от жены уважения. Брак родителей устроила моя бабушка с материнской стороны в то время, когда мама переехала из Пхеньяна в Чхонджин, крупный порт на востоке.

У папы не было делового чутья, зато имелась одна страсть: письмо. На заводе он всегда охотно брался составлять отчеты, а также плакаты и агитационные статьи. Но прежде всего он был человеком добрым, и мне, маленькой девочке, этого хватало.

В трудную минуту я также могла положиться на старшую сестру. Если ко мне приставали мальчишки, она бросалась на них и без колебаний встревала в драку. Кымсун на меня не похожа, но все-таки однажды нас приняли за близнецов. Она на два года старше, но ниже ростом; у нее матовая кожа и глаза больше, чем у меня; зато у нас одинаковые носы, и между нами есть определенное семейное сходство. Особенно проклятый характер! Она уверена в себе, очень хорошо умеет находить доводы и убеждать в своей правоте. В Ындоке друзья родителей за серьезный вид прозвали Кымсун «взрослым ребенком».