– А я Настя, – попытавшись выдавить улыбку, представилась я.

Мы застряли непонятно где, непонятно на сколько, не имеем ни малейшего представления о том, что будет дальше – и вместе с тем продолжаем жить обычной жизнью: знакомиться, обижаться, улыбаться…

Я поймала на себе добрый открытый взгляд Маши и поняла, что хочу с ней дружить. Может быть, это будет единственный плюс дурацкого аттракциона.

Дверь открылась вновь, и с громкими криками радости в комнату влетели ещё двое – та самая блондинка с длинными волосами, которая привлекла моё внимание утром, и её мелированный спутник.

– Мы сделали это! – изображая руками нечто непонятное, вероятно, несущее в себе смысл ликования от победы, прокричал парень.

Я оглядела девушку снова. Она по-прежнему выглядела безукоризненно. Ей было примерно столько же лет, сколько и мне. Она стояла, скрестив ноги и уперев руки в бока, довольным взглядом осматривая помещение.

На секунду мы встретились взглядами, и я увидела в её глазах раздражение. Наверное, столь пристальное внимание к своей персоне уже досаждало ей. Я отвернулась, не желая нарываться на скандал, и подсела к Маше.

– А вы как сюда попали? Я имею в виду этот аттракцион, – первой начала я.

– Как многие. Гуляли в парке, увидели афишу… Мы ведь первые, кто в нём участвует, ты не знала? – Она перевела взгляд на Максима и тепло ему улыбнулась. – Я предложила купить билеты. Максим поддержал. Вот так и оказались. Как думаешь, долго нас здесь держать будут?

В её глазах скользнуло доверие, но я не могла её обнадёжить.

– Не знаю. По правде говоря, меня пугает всё, что здесь происходит.

Я оглядела собравшихся здесь. Количество людей постепенно увеличивалось, и некоторых я уже узнавала. Вот того необычного парня, например, трудно не запомнить. Все люди со странностями, но этот экземпляр странный настолько, что ещё чуть-чуть, и он был бы пациентом палаты номер шесть.

Волосы у парня были сплетены в дреды и собраны в небрежный пучок на затылке. На нём была красная рубашка с коротким рукавом, тёмно-серые джинсы-скинни и сто-о-олько татуировок! Он сидел, сцепив руки на коленях и уставившись вниз, словно мира вокруг и не существовало. Он как будто застыл в одной позе.

Я недоумённо поджала губы, не желая вдаваться в анализирование чужого поведения. Сидя рядом с Машей я чувствовала себя не такой одинокой. Мы просто молчали, но мне было хорошо. Лёша и Максим тоже с лёгкостью нашли общий язык и теперь смеялись над чем-то, словно сидели на диване в обычной квартире и ждали начала футбольного матча.

Ещё одна пара ворвалась в комнату, смеясь и переводя дыхание. А потом, спустя секунду, дверь захлопнулась. Именно захлопнулась, потому что прежде такого грохота не было. Мы все обернулись, бессмысленно уставившись на неё, и, словно в подтверждение наших невысказанных мыслей прозвучал голос:

– Испытание окончено.

Барби вместе с Мелированным обнялись с возгласом ликования, ещё несколько человек отреагировали так же громко и эмоционально, в то время как мы с Машей замерли, недоумённо оглядываясь. В её глазах я прочла свой собственный вопрос: «И что дальше?»

– Завтра вас ждёт новое испытание. А пока можете воспользоваться доступными вам благами этого лагеря: душевые комнаты с индивидуальными номерами каждого из вас находятся в конце комнаты. Также к вашим услугам блюда на любой вкус. Приятного аппетита и хорошего вечера!

– Спасибо, – отозвалось сразу несколько голосов, и люди кинулись к невесть откуда взявшемуся столу в противоположной от двери части комнаты. Всего минуту назад его не было, и я не успела застать момент, когда и откуда он там появился. Но, похоже, подобная формальность интересовала только меня. Оголодавший народ не разбирая накладывал себе в тарелки разнообразные яства, восклицая при этом: