– На возвышенности между Софьиным и Колотиловым была, вот здесь, – и он опять показал на карте обозначенные села, – была поставлена батарея, контролировавшая дороги из Подолъска и Москвы. Этот лагерь защищался арьергардами: один, генерал-лейтенанта Раевского – у села Поливанова, другой,– генерала-от-инфантерии Милорадовича – у села Десны на дороге из Москвы. Кроме того, 4-ый пехотный корпус под командованием генерал-лейтенанта графа Остермана-Толстого занял позицию между сельцом Рождественым – Песьим тож и селом Александровым.

Александр Иванович Остерман-Толстой отличался большим мужеством. Потеряв руку в войне 1805—1806 г.г., он добился специального рескрипта Александра I, разрешавшего ему участвовать в Отечественной войне.

Род Остерманов пресекся на Иване Александровиче Остермане в 1811 г. Чтобы сохранить фамилию, он передал ее своему внучатому племяннику Александру Ивановичу Толстому и тот стал Остерманом-Толстым. Александр Иванович Остерман-Толстой был племянником Кутузова, так как жена Кутузова и мать Толстого были родными сестрами Бибиковыми.

Кутузов так охарактеризовал поведение Толстого в недавнем Бородинском бою: “… примером своим ободрял подчиненные ему войска так, что ни жестокий перекрестный огонь неприятельской артиллерии, ни нападения неприятельской конницы не могли их поколебать”. Между тем, французы, потеряв было русскую армию на Рязанский дороге, направили на ее поиски к Подольску корпус Понятовского, а корпус Бессьера – по Калужской дороге. Мюрат преследовал посланный для “отвода глаз” казачий полк до Бронниц, а поняв обман 3 го сентября повернул к Подольску. Вот смотри, Вера Николаевна, на карту, – и Морозов стал опять сосредоточенно водить пальцем по карте.

Вера Николаевна не столько смотрела на карту, сколько на его пальцы, длинные, сухие. Таким пальцам, подумала она, позавидовали бы пианисты. Но Морозов, между тем, продолжал.

–Бессьер вступил в бой с арьергардом Милорадовича у села Десны, вот оно, – и он словна знал карту наизусть показал пальцем село. – Русские отбивали атаки. но село было зажжено. К этому времени корпус Понятовского и отряды подоспевшего Мюрата соединились у Подольска и, действуя против Раевского, двигались по направлению села Дубровицы и села Ознобишино.

– Помнишь, Верочка, красавицу-церковь в Дубровицах, рядом с Подольском.

– Да разве ее забудешь. Вот, действительно, прелесть.

– Отсюда французы намеривались выйти к деревне Чириково, – продолжал Морозов, зайдя в тыл основной русскои армии, стоящей в Красной Пахре. Смотри, Вера Николаевна, от нашего Михайловского рукой подать.

Для предотвращения этого Кутузов предпринял ряд маневров. Он распорядился подтянуть авангарды к Красной Пахре. Милорадович подошел к деревне Ватутинки. Раевский подошел к селу Поливанову, где произошла стычка с противником. Вот смотри Ватутенка, а вот Поливаново, – и он опять показал указательным пальцем села, обозначенные на картте.

– Раевский просил подкрепления и часть корпуса Остермана-Толстого была к нему направлена. Остерман-Толстой доносил 14 сентября, что его пехота расположена в лесах около деревни Немчиново, а форпосты – за селом Александровым. Казаки, разъезжая по возвышенности на правом берегу реки Лубянки, вот она, близ села Александрова, наблюдали передвижения в лагере Понятовского и Мюрата в селе Ознобишине.

Корпус Остермана-Толстого был усилен отрядом генерала Паекевича, который сообщил 14 сентября, что находится с полками 26-ой дивизии в селе Сатине на дороге в деревню Чириково Все это делалось для защиты тыла русской ар мии.