– Хоть я сама тебя и создала, но, к сожалению, совсем не идеал, – она покачала головой. – Что поделаешь, я первый раз пыталась. Наверняка в будущем при необходимости я создам куда более идеального фантома. – и тут же спешно добавила: – Не обижайся, пожалуйста, я не хочу тебя обидеть, ты же совсем не виноват, что ты такой.

Что-то от нее за сегодня наслушался критики больше, чем за последние несколько лет…. Хотя бы потому, что никто раньше не решался критиковать его вот так прямо в лицо. И почему-то кажется, что Милли хватило бы смелости это высказать, даже знай она, что он настоящий.

Впрочем, в его же интересах, чтобы она как можно дольше не узнала. Пока фантомом быть выгоднее.

– Кстати об этом, – тут же спохватилась она, – ни леди Присцилла, ни тем более ее супруг не должны узнать, кто ты.

– Отчего же? Мне показалось, ты ей доверяешь.

Милли замялась, будто бы ей отчего-то было стыдно.

– Да, доверяю, она была добра ко мне, сколько я себя помню. Но вся загвоздка в том, что она не одобряет мое стремление к магии. Даже не то, что не одобряет, а категорически против. Она уверена, что именно магия и погубила мою маму.

Так, а с этого места поподробнее.

– Магия? – спросил как бы между прочим. – Откуда у леди Присциллы такая уверенность? Насколько я понял, твоя мама ничего о себе не рассказывала.

Но Милли пожала плечами.

– Скорее, дело в ее нежелании, чтобы я что-либо о своем происхождении выясняла. А как раз с магией это было бы проще всего. Леди Присцилла боится, что я обязательно разочаруюсь. Нафантазирую себе вселенские тайны, не желая признавать самый очевидный вариант.

– И это какой же? – спросил осторожно, прекрасно чувствуя, что тема для нее неприятна.

Но Милли ответила вполне спокойно:

– Что я – плод порочной связи. И моя мама, хоть и явно аристократического происхождения, сбежала из дома, чтобы скрыть свой позор.

Даже если так, все равно тут все не просто. Магистр Даверган не стал бы с таким рвением искать абы кого. А учитывая, что сам он слыл довольно холодным и расчетливым человеком, вряд ли тут были замешаны какие-либо личные интересы. Скорее, дело исключительно в магии. Магии человека «с глазами цвета драконьего стекла». Только кто им был? Мама Миллисы? Или все же ее неведомый отец?

– Так вот, – сбила с мыслей она, мельком глянув в окно, наверняка оценивая, сколько им еще осталось ехать, – они ни в коем случае не должны узнать, что ты – фантом. Сможешь вести себя как настоящий человек?

– А я до сих пор вел себя как-то иначе? – в который раз покоробило, что Милли воспринимает его как сквозь призму каких-то непонятных предрассудков.

– Я не в том смысле. Ты ведешь себя даже слишком по-настоящему, – на миг нахмурилась, но все же продолжила: – И это, конечно, совсем не делает мне чести, но нам придется много лгать. Леди Присцилла знает о моем желании попасть на бал дебютанток, но об истинной цели не подозревает. Я сказала, что хочу познакомиться там с достойным мужчиной, чтобы выйти замуж. А ты якобы и будешь этим достойным мужчиной, только познакомились мы заранее, и на бал идем вместе. Правда, нужно придумать, кто ты, наверняка же станут расспрашивать… Какое имя ты бы себе хотел?

– Атрей, – едва подавил усмешку. – Лорд Атрей из рода Тенфолд, – так и хотелось добавить «Приятно познакомиться. Хоть и запоздало».

Милли ответила не сразу. Несколько мгновений смотрела на него в задумчивости, чуть склонив голову на бок. В который раз невольно подметил, насколько она прелестна. И даже простая задумчивость ей очень подходит. Тот редкий случай, когда по девушке сразу видно, что она на самом деле неглупа, а не просто пытается такой казаться.