Таверна «Алый лангуст» оказалась небольшим заведением. В поисках этого кабачка Килайе всё пасмурное утро пришлось прятать свое лицо за носовым платком. В каждом встречном ей чудилась угроза. Казалось, что стоит посмотреть любому человеку в глаза, как тот сразу закричит: «Ведьма!» Но, на ее счастье, от страха вдохнуть вирус сиреневой болезни, многие прохожие в то утро также закрывали свои лица платками.

Когда «Лангуст» наконец был найден, девушка спустилась в небольшой полуподвальный зал, скрытый за дверью, полностью сделанной из красных клешней. Несмотря на ранний час, количество посетителей кабака было гораздо больше, чем могло уместиться за столами в виде больших бочек. Многие пьяницы просто стояли в проходах и, качаясь с кружками в руках, обливали соседей тем, чем намеревались упиться. Все кричали о том, что ром и пиво все равно сильнее сиреневой болезни, а пьяный человек никогда и ничем не заразится.

Трактирщик – полный мужчина в годах посмотрел на девушку с удивлением. Он что-то сказал ей, но в гуле и гомоне пьяных голосов девушка не смогла ничего разобрать. Но в глазах хозяина заведения все и так было написано: «Чего пришла? На свою красивую задницу приключений ищешь?»

– Мне нужен Шат! – прокричала Килайя через стойку.

Лицо трактирщика сразу стало серьезным, и он глазами указал на маленькую дверь в глубине зала. Девушка направилась туда. Удивительно, но трактирщик не остался за стойкой, а пошёл за Килайей по пятам, своей грузной фигурой как бы защищая девушку от грязных мужских лап. Отперев дверь своим ключом, хозяин заведения прокричал: «Он тебя ждёт!» – и показал пальцем в потолок. Дверь за Килайей захлопнулась; замок, лязгнув, закрылся. Гул пьяных голосов уменьшился в несколько раз, и девушка с облегчением посмотрела наверх.

В полутьме угадывалась деревянная, как впоследствии оказалось, скрипучая лестница. На верхнем этаже была устроена гостиница из нескольких комнат. Одну Одна из дверей открылась – за ней показался пожилой мужчина.

Килайя кинулась к нему, всхлипывая:

– Они хотели меня убить! – Девушка припала к старику, сжавшись в комочек. – Они сожгли наш дом! Они…

Слёзы ручьями катились по щекам.

Прошла целая минута рыданий девушки, прежде чем Шат ответил.

– Да, девочка, утром я услышал о том, что произошло. Но ты смогла выжить!.

Ещё несколько минут, через слёзы, Килайя рассказывала старику вчерашнюю историю. От момента закрытия белой калитки у дома старика до её исчезновения с пожара.

– Так, девочка, в первую очередь давай-ка мы займёмся твоими ранами. Грязь могла попасть в новый ожог на щеке и в порез на левой ладони. А воспаление нам сейчас ни к чему.

Старик провёл девушку в одну из комнат. В ней стояла односпальная кровать, стулья и столик с большими зеркалами. Килайя с ужасом посмотрела на своё отражение. Ожог на щеке красным месивом портил её лицо, а боль усиливалась.

– Это будет твоя комната, Килайя. А сейчас я принесу мази и обработаю твою руку. Щека – слишком тонкое место, поэтому ожогом ты займёшься сама, – старик быстро принёс из соседней комнаты большую кожаную сумку с десятками баночек, тампонами и медицинскими инструментами.

– Шат, получается, что в этой гостинице вы занимаете не одну комнату?

– Здесь всего один номер из нескольких комнат, – сказал старик, промокая тампоном с лекарством рану на ладони девушки. – Я перестроил комнаты под себя, и других постояльцев здесь не бывает. Для того чтобы не светиться перед посетителями кабака, из гостиницы есть и второй выход. Я покажу его позже.

Килайя подпрыгивала на стуле, когда лекарство обжигало очередное место глубокого пореза.