(Klöntalersee). Объявляется привал, но громкие разговоры запрещаются, а костры разводить позволяется только в местах, скрытых за скалами, иначе их увидят французы. Ночь выдаётся холодной, вскоре начинается проливной дождь, а потом к нему примешивается и снег. Да ещё туман наваливается такой, что в двух шагах ничего не видно. Так и стоят наши голодные, босые и промокшие насквозь солдаты всю ночь в ледяной грязи без сна, дрожа от холода. Суворов с великим князем Константином ночуют в овечьем хлеву.

Когда мы с женой были на перевале Прагель в первый раз, в августе 2011 года, никаких следов нашей армии мы там не нашли, хотя знали, что где-то должна быть мемориальная табличка. Во второй раз, уже с внуками, нам повезло больше. Сначала, правда, мы опять въехали на перевал ни с чем (сейчас, кстати, на него ведёт отличная, хотя и довольно узкая, асфальтированная дорога). Мы развернулись и тихо-тихо поехали обратно. Кругом высокий хвойный лес (черники – полно!), но вновь ничего. Опять разворачиваемся, направляемся вверх и решаем, наконец, спросить о Суворове в небольшом доме, который уже несколько раз проезжали, – то ли ресторане, то ли гостинице. Зайдя туда, видим, что внутри – дым коромыслом: идёт какой-то праздник. Швейцарцы, по нашим наблюдениям, выпить не дураки, так что видим мы лица явно нетрезвые. Но на наш вопрос один из них говорит: «Знаю я это место. С машины вы его не найдёте ни за что. Но мне нужно в долину, так что если вы меня подвезёте, я вам поворот покажу». Какие вопросы? Конечно! Но только мы вышли на улицу, к дому подкатывает автомобиль, из него выходит сердитая женщина и, увидев нашего «проводника», набрасывается на него с упрёками (выпил, что ли, её муж лишнего?). Он ей что-то отвечает, и вдруг она стихает, поворачивается к нам с улыбкой (!) и говорит: «Вы – русские? Суворовское место ищете? Езжайте за моей машиной». Мы двинулись за ней вниз. Не доезжая где-то двух-трёх километров до Муототаля, она останавливается, выходит и показывает на столб с жёлтыми табличками справа от дороги. Их там добрый десяток. «Видите, Гутентальбо́ден? – спрашивает она. – Вам туда». Это название (Gutentalboden) мы находим не сразу и видим за столбом просёлочную дорогу, быстро скрывающуюся за ветвями огромных сосен. Немудрено, что мы её столько раз проскочили! Распрощавшись с этой парой, мы поехали вперёд. Дорога оказалась очень даже приличной, хотя и зажатой между отвесной скалой права и Муотой слева, и вскоре мы оказались на большой поляне, на которой стоял домик коричневого цвета с надписью на немецком и русском (!) языках: «Генералиссимус Суворов». Рядом было запарковано несколько машин с немецкими номерами. Дальше дороги не было. Но табличка-то где? Мы решили подойти поближе к дому. За ним стоял гриль, жарилось мясо, а к нам с некоторым недоумением вышли несколько явно подвыпивших (тоже!) немцев с пивом в руках. Ни малейшего понятия ни о том, кто такой Суворов, ни тем более о табличке они не имели, и мы решили поискать рядом. Хотя где? Мы разбрелись по поляне, и вдруг наш старший внук заверещал: «Нашёл!!!». На отвесной скале впереди и слева, если стоять спиной к тому дому, примерно в ста метрах от него и на высоте около двух метров он, к своему восторгу, обнаружил металлическую табличку с надписью на немецком языке: «В память о переходе русских войск под руководством генералиссимуса Суворова в сентябре 1799 года». А над надписью – православный крест. (Уже потом мы узнали, что асфальтированная дорога была частично проложена в стороне от старой – в этом и оказалась загвоздка.)