Евдокия с детьми ускользает из Москвы буквально под носом у ордынцев. Узнав об этом, Тохтамыш снаряжает погоню, которая несётся за нею буквально по пятам. Но княгине везёт: она посуху добирается сначала до Переяславля (сегодня он называется Переславлем-Залесским), потом до Ростова (нынешний Ростов Великий) и после этого вверх по Волге до Костромы.

Так почему же Дмитрий Донской покинул собственную столицу? По его словам, чтобы войско собрать. Ордынцев, мол, много, я в одиночестве, другие князья на выручку не идут, так что город обречён. Допустим. Только вот не пристало князю бросать своих людей (и семью!) на произвол судьбы перед лицом врага. Тем более что, как мы знаем, Тохтамыш смог взять Москву только обманом[88]. Так что не такой уж и беззащитной она оказалась. А, может, князь просто – опять – испугался?

В общем, Тохтамыш возвращается восвояси победителем, разорив ещё Владимир, Звенигород, Можайск, Переяславль и Коломну, а заодно ограбив и княжество Олега Рязанского (не помогло тому коварство по отношению к Москве). За собой в степь он уводит огромное множество пленников и богатую добычу, в том числе и великокняжескую казну.

А что же князь Дмитрий? Он довольно быстро возвращается с дружиной в свой родной город и видит в нём груды погибших людей и сплошные пепелища. Но в погоню за Тохтамышем не пускается, а, поплакав, набрасывается на… Рязанское княжество, только что разорённое ордынцами. Олег Рязанский убегает, а простые рязанцы, через несколько недель после монгольского побоища, грабятся теперь уже «своими». Такая вот печальная история.

Дальше – больше. Осенью того же года Тохтамыш отправляет к Дмитрию Донскому послов с предложением о мире. Московский князь, естественно, соглашается, получает от хана ярлык, обязуется выплатить всю задолженность по «старой» дани, возобновляет выплату новой, да ещё и отправляет в орду в качестве заложника своего старшего сына Василия[89].

Отношения Руси с ордой становятся прежними. Военные итоги Куликовской битвы перечёркнуты. Русь вновь в полном подчинении у монголов. И будет оставаться в этом состоянии ещё почти 100 лет.

Вот что пишет о правлении князя Дмитрия русский историк Николай Костомаров: «Княжение Димитрия Донского принадлежит к самым несчастным и печальным эпохам истории многострадального русского народа. Беспрестанные разорения и опустошения, то от внешних врагов, то от внутренних усобиц, следовали одни за другими в громадных размерах»[90].

Увы, так часто бывает в истории, причём не только в российской: во время правления одного и того же человека могут быть и славные победы, и большие невзгоды.

И да, и не совсем. После месячного стояния на реке Угре осенью 1480 года, когда войска великого князя Московского Ивана III и ордынского хана Ахмата так и не решились напасть друг на друга и Ахмат ушел обратно в степи, Русь своей зависимости от орды положила конец и выплату ей дани окончательно прекратила. Орде – да. Но вот татарам – нет. Так что давайте всё-таки кое-что уточним.

Во-первых, к этому времени орда была уже не та. В 20-х годах XV века от неё фактически откалывается Сибирское ханство, в 1428 году – Узбекское ханство, через 10 лет – Казанское ханство, ещё через два года – Ногайская орда (она располагалась в степях между реками Волга и Урал) и в 1441 году – Крымское ханство. Ордынские ханы по-прежнему величают себя верховными правителями и над этими новыми государственными образованиями, но их руководство так совершенно не считает. И самым мощным оказывается ханство Крымское.