– Здравствуйте. Только иду к нему, – едва не покраснев, вспомнив, что под шубкой у меня практически ничего нет, я быстро проскочила в лифт и нажала на десятый этаж.

– Встречай любимого, – одарила меня тёплым взглядом соседка Марка, и двери лифта закрылись.

Странно… Почему ей послышался мой голос?

Какое-то смутное нехорошее предчувствие вызвало волну холодных мурашек по спине.

Подходя к двери Марка, я растеряла былую уверенность и воодушевление. Что-то внутри противно заворочалось. Но что именно, я понять не могла.

Может, это волнение перед той самой первой ночью? Или, может, всё же я сделала глупость, что явилась сюда в таком виде? Марк же очень устал, плохо себя чувствует, а тут я с этим комплектом нижнего белья.

– Да… глупо, – тихо прошептала в пустоту коридора и резко развернулась на каблуках, желая как можно быстрее уехать домой, чтобы меня больше никто не заметил.

Подошла обратно к лифту и только протянула подрагивающий палец к кнопке вызова, как разозлилась на саму себя. Да когда я была мямлей? Что за уныние?

Нет, со мной сейчас однозначно что-то не так! Я всегда была боевой, резкой, уверенной в себе и не сомневающейся. А сейчас что? Так ли страшна эта первая ночь?

Или не это меня беспокоит?

Ну, а что ещё может?

Какое-то нехорошее предчувствие?

Эх, всё, хватит себя изводить! Решила, значит, надо делать!

Глубоко вдохнула, натянула улыбку и вновь резко развернулась. Подошла к двери, открыла ключами дверь, ведь я же сюрприз собралась делать. Поэтому и открыла сама. Сделав последний глубокий вдох, расстегнула шубу и потянула ручку на себя.

Готовься, Марк! Сегодня ты получишь то, чего ждал уже два года. И плевать на всё! Нужно жить полной жизнью, ни о чём не жалея и смело сражаясь со своими страхами.

С этими мыслями я шагнула в квартиру.

Первое, что мне показалось странным, – музыка. Точнее, такая, которую Марк обычно никогда не слушал. Второе – алая роза, одиноко валяющаяся в коридоре. И только потом я увидела женские сапоги на шпильке и знакомый такой белый длинный пуховик, висевший на вешалке возле куртки Марка. И маленькая чёрная сумочка тоже была такой знакомой. Особенно поблескивающий брелок в виде зелёной змейки на застёжке.

Именно этот брелок при мне купила Ника возле универа буквально неделю назад.

Внутри всё сжалось, и сердце пропустило удар. Что-то в груди треснуло и рассыпалось мелкими острыми кусочками, ранящими душу.

Подходя к спальне своего парня, я уже знала, что услышу. И услышала. Стоны резали по ушам, подкашивались ноги, но я упорно шла вперёд.

Зачем, если и так всё уже ясно?

Наверное, хотела убедиться окончательно, что близких людей у меня больше нет.

Дверь в спальню была полуоткрыта, и, чуть надавив на неё, я увидела то, что из моей памяти уже никогда не исчезнет. Мой парень на моей же лучшей подруге. Она извивалась той самой змеёй, что была на её брелке, под ритмичными движениями Марка.

– Ненавижу вас, – сорвались слова с моих онемевших губ, и парочка замерла.

Марк поднял на меня затуманенный страстью и похотью взгляд, а я бросила ему саркастическую улыбку. Последнюю. Больше он никакой и никогда не увидит!

– Даша? – испуганно пискнула Ника, пытаясь выбраться из-под моего парня.

Больше ничего говорить им не стала. Всё уже сказано, добавить нечего. Я запахнула шубу и быстрым шагом пошла на выход.

– Даша, стой! Даша! – закричал Марк. Послышался шум и слова брани. Упал, наверное, бедняга. – Даша, стой! Ты…

Горячие слёзы покатились по щекам. Я не хотела больше их видеть, не хотела слышать, ничего не хотела. Самые близкие люди предали меня.

Как и отец. Он тоже предал.