Низенькая девушка резко вышла из кабинета. Первое, что я в ней заметил – насколько она худая. Я бы даже ее назвал тоненькой. Второе – у нее были большие карие глаза, но не такие темные, как у парня, принесшего мне еду. Лопоухость, присущая эльфам и нахмуренный, похожий на водную рябь, лоб.

Сдвинув брови, она посмотрела на меня и тут же ушла.

Не в настроении. Я и не стал настаивать на разговор с ней. Досадно видеть в гневе таких милашек. Я даже тяжело вздохнул. Мне казалось, что все здесь будет несколько… хм… дружелюбнее что ли. На деле же тебе приходится с каждого по слову клещами вытаскивать. Никакой обещанной помощи.

– Ох, ты… – Выйдя из кабинета, проговорила Яна. У нее даже шепот был отчетливый. – Извини за концерт. Зиновьева любит из мухи слона раздуть. Вы уже познакомились?

– М… нет. – А сам подумал: «А должны были?» – Она, похоже, спешила куда-то.

– Жаль, я думала отдать ее в твои наставники. Что скажешь?

У меня даже мороз по спине прошелся.

– Кхм… не думаю, что она согласится на это.

– Это она на публику такая. На самом деле она не такая дикая, как может показаться. – Теперь она пробегалась взглядом по мне. – Я тебя с ней все-таки познакомлю. Думаю, вам будет о чем поболтать. Ну-ну, не делай такое кислое лицо. К сожалению, мы тут все такие, поломанные. Понимаешь, о чем я? – в ответ я отрицательно покачал головой. – Ничего, если не дурак, поймешь. Лучше вот что скажи, ты здесь освоился?

Да, за словом в карман она не лезет…

– Здесь не так уж и плохо, ну, если не брать во внимание собственную безымянность и безразличие окружающих.

– С первым мы что-нибудь придумаем, а о втором даже не парься. Мне потребовалось много времени, чтобы изучить игроков и, кажется, я понимаю достаточно, чтобы ответить на любой вопрос. Иногда люди специально проходят мимо нас, не потому что злые или равнодушные. Кто-то просто боится переступить через твои границы, например. Мы все еще не знаем, что ты пережил. А мысли друг друга мы и подавно не умеем читать. Да и невозможно это. Я всякое перепробовала в рамках эксперимента, но пришла к неутешительным выводам. Бездарно потраченное время. Знаешь, даже изобрети миелофон – у нас не будет такой возможности. Мы, внутри себя, не умеем формировать мысли в отдельные предложения. Нам это просто не нужно. Нам необязательно проговаривать что-то, мы понимаем себя даже с сумбуром в голове. А вот объяснить то, что у тебя внутри другому человеку – довольно сложная задача. Понимаешь логическую цепочку?

Я не понял, про какие эксперименты она говорит, да и решил не фокусироваться на этом слове. А вот вторая часть монолога меня действительно подтолкнула на некоторые ответы: – Да. Знаешь, а ведь и правда. Ты даже, в каком-то смысле, утешила меня. Без шуток.

– Хорошо, если так.

– Но, подожди, у тебя же это получается. Как?

– Объяснять, что происходит? Ах… Многолетний опыт, и только. – Не без печали ответила та, отведя от меня взгляд. – Знаешь, я несколько старше, чем выгляжу на самом деле. Именно поэтому я здесь.

На вид я бы дал ей не больше 18-ти.

– Прости, у меня в голове не укладывается.

Та посмеялась. Я заставил себя сдержать улыбку. И без того чувствую себя глупо.

– Это занимательная история, которая требует нескольких написанных томов о моих приключениях. Я бы рада рассказать тебе об этом, но не могу. Во-первых, это слишком приватно, без обид.

Я так смутился, что даже жарко стало: – Т-ты не обязана мне… я понимаю.

– Это тоже хорошо. Далеко не все понимают, поверь. Ты уже подаешь надежды. – Она потрепала мои волосы, от чего мне даже стало не по себе. Мне казалось, что она чувствует мое учащенное сердцебиение. – Ну, а во-вторых, твоя история, на данном этапе, стоит на первом месте. Удалось вспомнить что-нибудь?