– Что такое, Наварес? – раздраженно поинтересовалась майор.

– У нас на базе были еще две криокамеры. Помните? Для Негар и меня. Одна из них, наверное, так там и осталась.

– Принято к сведению. Что еще полезного есть на базе? Провизия, оборудование?

– Точно не знаю. Мы не успели все демонтировать. В гидропонной теплице могли остаться живые растения. Сколько-то порций еды в кухне, возможно. Много исследовательского оборудования, но этим сыт не будешь.

– Принято к сведению. Отключаюсь.

Прошло еще полчаса. Линия вновь ожила, и майор спросила:

– Наварес, вы меня слышите?

– Да, я здесь, – поспешно ответила Кира.

– Орсо нашел мини-шаттл. И он, и установка гидрокрекинга, по-видимому, могут быть использованы.

Туле!

– Отлично!

– Теперь мы вот как поступим, – сказала Щеттер. – Как только Орсо заправит шаттл – на это понадобится еще семь минут, – он заберет Сэмсона, Райснер и Яррека. Придется в два приема. И они встретятся с вами на орбите. Затем шаттл вернется своим ходом на базу, а вы, мисс Наварес, отдадите приказ Эндо и «Валькирии» отправляться в путь. Все ясно?

Кира поморщилась. До чего же майор действовала ей на нервы!

– А криокамера, про которую я спрашивала? Она на базе?

– Сильно повреждена.

Кира вздохнула. Наверное, ее тоже проткнули тогда шипы.

– Ясно. Значит, вы и Иска…

– Остаемся тут.

Странное чувство сродства охватило Киру. Щеттер не была ей симпатична – ничуточки, – и все же она не могла не восхититься стойкостью майора.

– Почему именно вы? Разве…

– Потому что если вы подвергнетесь нападению, вам понадобятся люди, которые могут сражаться, – сказала Щеттер. – Я сломала ногу при приземлении. От меня не будет никакой пользы. Что же касается капрала, он сам вызвался. В ближайшие дни он доберется пешком до базы, а потом возьмет шаттл и слетает за мной.

– Мне очень жаль, – проговорила Кира.

– Не о чем жалеть, – сурово ответила Щеттер. – Чему быть, того не миновать. И нам все равно следовало оставить здесь наблюдателей на случай, если инопланетяне вернутся. Я служу в разведке. Я самый подходящий человек для такого задания.

– Конечно, – согласилась Кира. – Кстати, если пороетесь в лаборатории Сеппо на базе, найдете и упаковки с семенами. Не знаю, сумеете ли вы их прорастить, но…

– Посмотрим, – сказала Щеттер. И чуть мягче добавила: – Спасибо за заботу, хоть вы и бываете порой настоящей занозой в заднице, Наварес.

– От занозы слышу.

Кира провела ладонью по краю контрольной панели, следя за тем, как изгибается и тянется поверхность «скинсьюта». Окажись она на месте Щеттер – хватило бы ей мужества принять такое решение?

– Мы предупредим вас, когда шаттл вылетит. Отключаюсь.

– Выключи экран! – приказала Кира.

Она всмотрелась в свое отражение в темном стекле – призрачный, смутный двойник. Впервые с тех пор, как чужь вырвалась из ее тела, ей удалось внимательно разглядеть себя.

И она себя почти не узнала. Вместо обычных, ожидаемых очертаний головы – голый, лысый свод черепа, черный, под слоями пересекающихся волокон. Глаза запали, по обе стороны рта появились морщины, как у ее матери.

Кира подалась ближе. На стыке «скинсьюта» с кожей сформировался изощренный фрактал, при виде которого что-то в ее душе отозвалось, как будто Кира видела его не впервые. Ощущение дежавю было настолько сильным, что на миг Кира перенеслась в иное пространство и время, и ей пришлось встряхнуться и переменить позу.

Кира подумала, что вид у нее – как у зомби, как у трупа, вылезшего из могилы, чтобы терзать живых. Ее охватило отвращение, и она отвернулась, не желая смотреть, во что ее превратила эта чужь. Хорошо, что она не сделалась такой, пока жив был Алан, – такую он не мог бы полюбить, к такой невозможно даже относиться с симпатией. Ей представилась гримаса омерзения на его лице – омерзения, равного ее собственному.