– Дай мне её телефон или лучше сама позвони, да не говори ей, что это я спрашивала. Скажи мол, куда подевался и всё такое… ну сама знаешь. По часу на трубке висишь, о всякой ерунде кудахчите, вечно…. – продолжая ругать мать и тетку, Элла сходила на кухню и вернулась обратно в комнату, держа в руке телефон.

– На, звони! – рявкнула Элла и вручила матери трубку. – И если комод у нее, скажи что, мол, хочешь поменяться с ней, что дашь ей взамен шифоньер. Поняла? Действуй!

После долгих приветствий и взаимных жалоб на здоровье, старушка, наконец, спросила сестру о комоде, и, услышав отрицательный ответ, закрутила головой, подавая дочери знак.

– Что же, значит он у Лерки, – прошипела Эллочка и, схватив ключи, выбежала из квартиры.

***

Выйдя из кафе, Семен Маркович подошел к припаркованному у обочины Мерседесу открыл дверцу и, кряхтя, опустился на заднее сидение. Водитель с улыбкой повернулся к пассажиру.

– Ну как вам клиентка?

– Ах, Гриша. Она не уважает куриный суп, – задумчиво ответил старик.

– Простите, я не понял. Семен Маркович, вы с Эллой говорили?

– Мой юный друг, общаться с Эллой также приятно, как держать в руках жабу. Но мы можем заработать неплохие комиссионные на этой сделке. А ты молодец. Догадался-таки, где клеймо искать. Если она добудет недостающую вещь, то я продам этот гарнитур нашему англичанину за очень неплохие деньги. Поехали мой друг, поехали. Мне надо принять ванну, – с этими словами старик открыл, мини-бар и налил себе немного коньяку.

Григорий вел машину плавно, на средней скорости и в полной тишине. За долгие годы работы на Семена Марковича, он изучил все привычки и прихоти старика. Гришина мать умерла, когда ему исполнилось восемнадцать. Перед смертью она вручила сыну письмо и велела, после ее похорон передать его лично в руки Семену Марковичу, который когда-то был их соседом по коммуналке, но потом счастье ему улыбнулось, и он переехал в отдельную квартиру. Адрес был на конверте. Прочитав письмо бедной женщины, тогда еще совсем не старый Семен Маркович внимательно посмотрел на парня, сокрушенно покачал головой и сказал, что берет его к себе в ученики и будет ждать его каждый день ровно в восемь утра. С той поры они не расставались. Старик передал ученику все, что знал сам, Гриша стал ювелиром, антикваром, оценщиком, словом он разбирался во всем к чему подходит прилагательное «драгоценный». И вот когда Семен Маркович позвонил Григорию пять дней назад и сказал, что надо определить ценность мебели, ученик, не раздумывая, поехал выполнять очередное задание.

Сначала Элла приняла гостя холодно, но когда заметила отсутствие обручального кольца на пальце, то сменила гнев на милость и даже предложила остаться на обед. Грише это было только на руку. Он хотел найти клеймо мастера без хозяйки. То, что мебель старинная, и сделана добротно из карельской березы, специалист по антиквариату определил с первого взгляда. Итак, он услал хозяйку на кухню готовить обед, а сам тщательно осмотрел гарнитур. Клеймо мастерской и список предметов Григорий обнаружил, отвинтив ножку стола.

Машина остановилась у подъезда и старик медленно вышел.

– Пойдем. Поможешь мне, – сказал он в приоткрытое окно, – ты же знаешь, я не силен в этих компьютерах.

Григорий вышел из Мерседеса, нажал кнопку замка и последовал за учителем. Отперев несколько запоров, Семен Маркович прошел в прихожую, со вздохом облегчения скинул туфли, втолкнул ноги в старые потертые тапки и шаркающим шагом побрел в гостиную. Квартира Фельдмана представляла собой внушительное по метражу помещение старой постройки с высокими потолками и огромными, арочного типа окнами. Но ее нельзя было назвать просторной из-за недостатка свободного пространства. Пробираться из комнаты в комнату можно было только по лабиринту узких проходов, огибая, расставленную без определенного вкуса и смысла антикварную мебель разных эпох и направлений. На стенах практически не было свободного места из-за висевших на гвоздях картин, гобеленов и декоративных тарелок, а горизонтальные поверхности были заставлены бесчисленными подсвечниками, скульптурками, шкатулками и прочей «ценной» мелочью. И только посредине гостиной можно было найти небольшое пространство для того чтобы присесть на кушетку и вытянуть вперед усталые ноги. Это было излюбленное место антиквара. Здесь он принимал посетителей, обсуждал насущные дела с Гришей, и здесь он проводил часы раздумий, попыхивая трубкой. Напротив кушетки располагался низкий журнальный столик красного дерева с резными ножками, на котором неизменно лежали все принадлежности для курения.