И практически весь следующий день она лежала себе не початая. Пили исключительно чай, да кофе. Жрали китайскую лапшу. Да бутерброды из взятой с собой колбасы с булкой хлеба.

Только Астах травил байки, как ночью гонял к проводнице:

– Парни, она такая уууух! Полночи с ней разговаривали вдвоем.

Все ржали. Но отчего-то не верили.

– Да храпел он всю ночь сам с собой! – веселился Лакост.

И все продолжали ржать.

Ближе к вечеру на подъезде к Черемхово наконец-то откупорили «Талку» и распили её. Символически подведя итоги выезда. После таких алковыездов нужно ложиться под капельницу.

С сестрой у нас всегда были странноватые взаимоотношения. Нет, так продолжалось не всегда. Так получилось с возрастом. Чем старше мы становились, тем всё было запутаннее. Хотя, казалось бы, должно было быть наоборот. По логике-то… Может быть, потому что сестра была двоюродной. Могут ли такие брат и сестра ладить? Хотя, в целом, да. За это спасибо нашим Бабушке и Дедушке, которые возились с нами каждые каникулы. Сплочая нас сильнее и сильнее.

Вот и в этот раз о её очередной попытке перебраться в Питер я узнал из социальных сетей. Нормально. Всё как всегда. При этом последнее сообщение в нашей переписке датировано чуть ли не годом ранее. Да и номер телефона у меня её уже давно затерялся в постоянных сменах сим-карты сестрой. Номеров в моей записной книжке так много, что угадать на каком она сейчас – вопрос на миллион. Впрочем, мне это удалось.

Как-то после армии сидели с товарищами в пабе, отмечали победу любимого клуба, во втором часу ночи вдруг мы созвонились:

– Алло – в шуме голосов и музыки ответила она.

– Привет, во сколько начало выступления? – постарался сразу перейти к «делу», а то в этом шуме разводить демагогию про как дела не самая удачная затея.

– Да вот через час.

– В «Мидори»? – переспросил я.

– Что-что? – не услышала она.

– В Ми-до-ри?

– Ага, там. Прийти хочешь?

Я сделал глоток тёмного пива, быстренько подумал, глянул на Илью. Тот кивнул, мол, если что, тоже в теме.

– Ну да, сейчас закончим и подъедем.

– Хорошо, жду, – сразу же отключилась.

– Так кем она у тебя является, говоришь? – поинтересовался Илья, достав очередную сигарету. – Поёт?

Я поморщился, глядя на его пачку сигарет. Так ты никогда не бросишь курить, думаю.

– Да ну нах, – закинул пару орешков в рот. – Я ж тебе говорил. Что-то типа диджея. Сводит разные треки в один.

– А… драмнбэйс, да? – Илья затянулся никотиновым дымом и выпустил сиреневый дым.

– Ага. Ждёт нас. Прощальная вечеринка. Сама устроила, говорит. Завтра покорять Петербург.

Илья заулыбался.

– Мы с тобой тут похожи. Моя сестра тоже туда намылилась. Правда, преследуя более скромные цели, чем захват целевой аудитории.

– Гы гы, чё т ты прям загнул. Захват целевой аудитории. Гы гы гы. Бред. Решила пробиваться по этой жизни сама. Там у неё кроме пары друзей никого и нет. И то, в гробу я видал таких друзей.

Он снова заулыбался, потом вдруг посерьезнел. Кивнул каким-то своим мыслям и сказал:

– Каждому своё. Сам знаешь.

Я кивнул и добил одним глотком остатки «Крушовице»:

– Пошли?

Таксист остановил машину прямо у входа в «Мидори». Вокруг было пустынно. Центр, набережная. Глубокая ночь. Всё понятно, если бы не туса, которая вроде как в эти минуты должна набирать свои обороты.

Однако через минуту из двери на свежий воздух вывалила кучка молодых людей с дикими припадками смеха. Они закурили.

– Это ещё чё за карлата? – сплюнул Илья.

– Не знаю, – пожал плечами.

На входе нас тормознули два коренастых охранника. Один из них подошёл сразу и сделал несколько движений металлоискателем аки сканер. Затем попросил выложить содержимое карманов. Я ухмыльнулся. Достал телефон, какую-то мелочь, ключи, зажигалку. Всё в порядке. В дали коридора у туалета стоял тип скорчившись пополам.