– Поцелуй меня, – тихо произнесла Ольга.

– Что? – не понял Антон.

– Поцелуй меня, – снова повторила Оля, – пожалуйста.

Антон нежно притянул ее к себе и поцеловал в губы долго, ласково и чувственно. Когда он оторвался от Олиных губ, та судорожно и глубоко вздохнула, открыла глаза и прошептала:

– Я чуть не умерла от счастья! Я весь вечер хотела тебя поцеловать!

Антон внимательно посмотрел на нее:

– А пойдем ко мне?

– Да, – не сказала, а выдохнула Ольга.

Когда они добрались до дома, Антон медленными, но уверенными движениями снял с Ольги всю одежду, не переставая целовать ее, уложил на расправленный диван. Все его существо требовало скорейшей развязки, но Антон, сдерживая себя невероятным усилием воли, нежно и неторопливо ласкал и целовал ее прекрасное тело везде, стремясь найти те места, прикосновения к которым доставило бы ей наибольшее наслаждение. И только тщательно изучив «карту» эрогенных зон, Антон позволил себе перейти к основной части сексуального действа. К тому времени Ольга уже была настолько возбуждена и чувственна, что глаза ее закатились куда-то под верхние веки, из груди периодически вырывался глубокий стон, по всему телу пробегали сладостные судороги… Потом они долго лежали молча, крепко прижимаясь друг к другу.

– Ты знаешь, я уже пять лет замужем. Ни до, ни после у меня других мужчин, кроме мужа, не было. А секс с ним для меня просто мучение. Ничего приятно, представляешь? Даже больно как раз-таки иногда. А потом, как он закончит свое дело, сразу отворачивается и спит. Я всегда думала, что так и должно быть. Но однажды твоя сестра рассказывала мне, как у них с Саней все это классно бывает. Я даже не верила ей сначала. Потом завидовала, что у нее такой муж. А вот сегодня я поняла, что это такое. Спасибо тебе, – с этими словами Ольга обняла и поцеловала Антона, – я еще хочу.

Уговаривать Антона было излишне. Они повторили все снова. Потом еще раз и еще. Антон после долгого воздержания отрывался по полной. Ольга была нисколько не против, испытывая каждый раз все новые и новые неведомые доселе, но такие замечательные и приятные ощущения. Заснули они совершенно изможденными только под утро.

Антон и Клетный сидели у того в кабинете, обсуждая только что написанный пресс-релиз. По текстовой части пробежались быстро, тут все было нормально, а вот по иллюстрациям – фотографиям, схемам и диаграммам – у Клетного появились вопросы.

– Динамику фазовых переходов ты отразил, конечно, правильно, но не достаточно наглядно, – говорил Клетный, – обывателю будет не очень понятно.

– Так ведь не для рядового обывателя этот материал. Он рассчитан на более или менее грамотных людей, – возражал Антон.

– Да ты пойми, скажем, те же страховые компании. Там же одни финансисты, им все досконально разжевывать надо, иначе не поймут.

– Но и в страховых компаниях эксперты есть. Они-то должны разбираться в предмете, – отстаивал свой взгляд Антон.

– С точки зрения разумения, оно конечно. Но кто может поручиться, что тамошние эксперты достаточно хорошо разбираются именно в этих вопросах, чисто технических?

– Когда кругозор человека сводится к минимуму и превращается в точку, человек говорит: «Это моя точка зрения», – пошутил Антон.

В дверь после короткого стука вошел среднего роста мужчина с аккуратной, окладистой, слегка тронутой сединой бородкой и едва заметной лысиной.

– О-о! Михалыч, – поднялся ему на встречу Клетный, – сто лет! Рад тебя видеть. Вот, познакомься, мой добрый приятель, а теперь и в некотором роде коллега, Антон Сушков.

– Иван Михайлович, – протянул тот Антону руку, – подпольная кличка «Михалыч», приятно познакомиться.