Не ожидала, что меня вдруг охватит такая истерика, но я вцепилась в Троя и плакала ему в шею, пока мне не стало плохо. А казалось, что за последнее время я уже истратила все запасы слез.

– Прости, Лис, за то, что я тогда сказал, – тихо произнес парень. – Мы теперь живем в слишком разных мирах, чтобы судить друг друга.

– Все тут живут в разных мирах, – отозвалась я.

– В том-то и проблема.

Я отстранилась, и он бережно вытер мне слезы.

– Хорошо, – произнес Трой, – не будешь плакать перед ша.

Я кивнула.

– Ты виделся с ними?

– Конечно, неужели ты думала, что я их оставлю? – его взгляд был полон искреннего изумления.

– Спасибо тебе! А как Бетти? – Трой отвел глаза, и я насторожилась: – Что случилось?

– У нее все хорошо, она вышла замуж и работает в управлении за населением, как вы и хотели.

– Тогда почему ты отвернулся?

– Она не придет, Лис. За этот год ей много чего наговорили, а ты же знаешь, какая она внушаемая. В общем, она считает, что с тобой не стоит общаться, что ты была наказана справедливо, и, хоть ей очень жаль, что так получилось, но Советы кажутся ей правыми. Даже амнистия не вселяет в нее доверие, точнее, в ее мужа, но для них это почти одно и то же.

Я закусила губу. Этого стоило ожидать, я хорошо знала Бетти, но в груди все равно сдавило.

– Она счастлива?

– Я не так плотно с ней общаюсь, чтобы сказать точно, но она выглядит довольной своей жизнью, у нее много подруг и хорошие отношения с коллегами. А еще она скоро родит.

– Кого? Ребенка? – изумилась я.

– Ну, надеюсь, – Трой усмехнулся.

Беременная Бетти представлялась существом из другого измерения. Как странно.

– Хорошо. Я рада за нее. А что насчет тебя?

– Хочешь узнать, не передумал ли я быть охотником? С этой должности уходят или на пенсию, или в могилу, Лис. Отказаться от нее добровольно – значит получить метку. А что мне делать в Пустоши? Теперь там даже нет и тебя, и скоро такое развернется…

– Ты уверен? – я впилась в него взглядом. – Но Собрание еще не прошло.

– Мы уже готовимся, Лиса.

Его слова будто ударили меня по голове. Я опустилась на диван и посмотрела на Троя снизу вверх:

– И ты пойдешь?– мне не удалось сдержать гнев. Не на него, а на охотников в целом.

– В ОБ не все жестокие убийцы.

– Хочешь сказать, что сможешь просто постоять в сторонке?

– Я сделаю все, что смогу, – раздраженно отозвался он. – Моя совесть останется чиста.

Я внимательно посмотрела на друга. Он боится. Думает, что сможет скрыть это за высокопарными фразочками.

– Хочешь сбежать в Пустошь? – вдруг вырвалось у меня, и Трой оглядел меня как безумную.

– Неужели ты так и не поменяла своего мнения о Советах? Тебе…

– Не говори мне про амнистию! – взорвалась я и вскочила на ноги. – Я за это дорого плачу!

– Разговорами о благе в Городах? О том, что пора остановить кровавые бойни? Вот уж кошмар! А чем ты платишь в Пустоши? Здоровьем и жизнью!

– Но я там жила и стою́ целая и невредимая…

– У тебя седые волосы, Лис, – тихо произнес он и посмотрел на них с таким страдающим выражением, что мне стало не по себе. Я совсем о них забыла. Трой протянул руку и аккуратно дотронулся до прядей. О чем он думал в этот момент, я могла только догадываться, но ощущение жалости, исходившее от него, действовало мне на нервы.

– Послушай, Трой, – уже спокойно произнесла я, – не хочу спорить с тобой о жизни в Городах и рейтах. Сейчас мы не сможем друг друга понять. Может, однажды… Но мне нужна твоя помощь.

– Что угодно, – ответил он как в трансе, и мне пришлось схватить его за руку и заставить посмотреть мне в глаза:

– Мне нужно попасть в кабинет первого советника, – четко проговорила я, стараясь не обращать внимания на расползающееся внутри чувство вины. Ведь я снова втягиваю других в опасное дело.