А потом я изучила остальных. Пять человек – трое мужчин и две женщины – из первого, четвертого, пятого, седьмого и десятого Объединений. У каждого своя душещипательная история и ни одной зацепки о мотивах возвращения. Точно, как и у первых двух. Но что-то меня смущало. Я долго не могла разобраться, но мои инстинкты настаивали: что-то не так.

Я вернулась к своей мысли: у каждого душещипательная история. Да, это правда, у этих людей они и были такими, даже слишком. Кровавые, слезливые, длинные истории. Их биографии описывались куда подробнее, чем у первых двух, а значит, Азриэлю было проще их отыскать. И в этих разных, на первый взгляд, историях сквозило что-то одинаковое. Я не могла ничего понять, а потом вдруг обратила внимание на одну из женщин. Ее фамилия казалась мне знакомой. Я подробнее изучила досье. Она была женой одного из советников пятого Объединения, но это не особенно меня удивило – мать Льюиса тоже была советником, однако сын не смог избежать метки. Но почему в документах до сих пор числится фамилия ее мужа? Я пробежала глазами строчки – ни одного упоминания о расторжении брака. Этого просто не может быть. Если эта женщина была изгнана, ничто не позволило бы ее мужу сохранить официальный брак, он не имел на это права. Даже после ее возвращения они не могли заключить его вновь. Конечно, Советы последнее время отличались неординарностью решений, но тогда об этом уникальном случае трубили бы со всех экранов. Ее фамилии не знал никто, и только в документах ОБ она продолжала значиться. Я не верила своим глазам – это подставной изгнанник! Потом я нашла несостыковки и вызывающие сомнения мелочи и у других пятерых человек и пришла к выводу – никто из них не жил за стеной, они не были Тенями.

Я нервно рассмеялась. А почему бы и нет? Это ведь замечательное решение: вместо того чтобы ждать, пока кто-нибудь из изгнанников примет их щедрое предложение, а потом тратить силы на их контроль, бояться сопротивления, лучше создать собственных. Наверняка им предложили отличные условия, ведь не все готовы поменять свою жизнь только за идею. И для Советов все стало проще. Мы трое были исключением из правила. Советы придумали этот план уже давно, им ведь нужно было убедить всех знакомых этих людей, что те изгнаны. Все они «пробыли» в Пустоши около года. Для реализации этого плана не требовалось так уж много усилий – спрячь человека и скажи всем, что он изгнан. Никакого суда, никаких долгих разбирательств. Достаточно одной ночи и одного предложения от главы ОБ – и все, ты уже не существуешь.

С одной стороны, эта новость разозлила и обеспокоила меня – где я теперь найду сторонников? Но с другой, это означало, что настоящие Тени не собираются переходить на сторону советников, только из крайней нужды, да и экспериментировать с метками никто не будет. Я снова засмеялась и никак не могла успокоиться. Как умно, даже я поверила!

В дверь постучали, и я вздрогнула. Меня услышали!

– Алиса, – низкий голос Ворона, – вставай, тебя ждут в комнате допросов.

Меня сковало. Азриэль сдал меня? Нет, не стал бы, что за глупость! Они просто все узнали? Заметили, как он влез туда, куда не следует? С ним все в порядке? Или случилось что-то еще?

– Зачем? – каркнула я и закашлялась.

– Хотят, чтобы ты кое-что увидела. Кристина тоже там.

Не знаю, почему Ворон мне ответил, но имя Кристины оказало на меня магическое действие. Я не видела ее два месяца, и моим вопросам не было конца. Соскочив с кровати, я нацепила туфли, которые меня обязали носить, и вылетела из комнаты. Ворон окинул меня мрачным взглядом: