– Что… ты делаешь, чертов… ублюдок… – слезы лились с моих глаз сами собой.

Он схватил меня за талию одной рукой и за плечи – другой, крепко прижав к своему телу. От его запаха мне стало еще труднее дышать, жажда поглощала мой разум, требуя подчиниться инстинкту. Я с огромным усилием отвернулась от него.

– Отпусти… – он отпустил мои плечи и больно схватил за мое лицо, заставляя смотреть на него. – Отпусти… Ты делаешь мне больно. – его глаза переливались, словно янтарь, но искры ненависти пронзали этот взгляд, когда он был уставлен сейчас на меня.

– Ты сама сделала себе больно. Еще трое суток назад. – он с упреком смотрел на меня. – Насколько же ты отвратительна и разрушительна, что не можешь контролировать свою жажду. И хочешь испить того, кто тебя спас…

Он резко отпустил меня, и я полетела вниз, громко вскрикнув от сильного удара и боли, которая вроде бы начинала утихать, но пронзила меня с новой силой.

– Ты – ничтожество. – прогремел он.

– Так отпусти меня, почему ты тащишь меня за собой! – мой вопль разнесся по всему лесу, разрезая предзакатную тишину.

Он молча смотрел на меня, наблюдая, как я бессильно плачу, и вроде бы сделал пару шагов в мою сторону, рука его дрогнула и замерла. Но в эту же секунду он дернулся и, обратившись оборотнем, исчез вдалеке.

Я долго не могла успокоиться, слезы и рыдания накатывали на меня с новой силой, вперемежку с болью. Потом я перевернулась на спину и лежала так очень долго, наблюдая за тем, как закат превратился в сумерки, и они плавно перетекли в ночь, оголяя на темном небе белоснежные звезды. Эти звезды простодушно мне подмигивали, в другое время мне было бы приятно за этим наблюдать, но только не сейчас.

Сколько не пролей слез, жажда и голод никуда не денутся от тебя. Я, тяжело дыша, пыталась перевоплотиться, потому как, только так умею охотиться. Снова и снова пробовала вспомнить, как летела на четырех лапах сквозь густой лес, но тут же вспоминался шепот Пола, когда он меня обнимал и шептал на ухо перед перевоплощением, слезы накатывали на меня с новой силой и все старания были напрасны.

Потом, незаметно для меня самой, ярость стала пылать в моей груди, жгучая, бодрящая, и убивающая все остальные эмоции и мысли. Невольный рык стал вырываться из моей груди, снова и снова, громче и громче, и вдруг хруст, на этот раз он длился дольше обычного, и я уже стою на четырех лапах. Я сделала пару шагов, боль слева никуда не делась, к моему большому сожалению, но я двинулась все же вперед, медленно, и насколько это можно было в данной ситуации, тихо.

Мне приходилось просто идти вперед, через боль стараться, без остановки, чтобы найти что-то, что могло утолить мой голод. Мои мышцы ломило, словно я до этого очень много изнуряла свое тело физическими нагрузками, и, как обычно, как после этого бывает, движения даются нелегко, да еще эта боль в левом боку. Мне почему-то стало казаться, что там сломаны ребра с этой стороны, потому как в облике зверя мое дыхание доставляло мне особую боль.

Не знаю, сколько я так ковыляла по лесу, в пустой надежде найти хоть что-то, в итоге этот мой поход закончился тем, что, не выдержав усталости и оступившись, свалилась в овраг и не смогла потом подняться. Лежа там, на влажной и холодной земле, меня потихоньку покидала ясность мысли и после этого я просто отключилась.

Насыщенный запах крови заставил меня открыть глаза. Проморгавшись, я увидела перед своим лицом только что убитую тушу. Подняв голову, заметила смеющийся светло-карий взгляд.

– Давай, покончи с этим.

– Что… где ты… – я прервала свой вопрос на полуслове, когда на меня он набросил что-то вроде покрывала, которое имело его запах. – Что это? – я брезгливо отодвинула его от себя.