Предатель! Кобель! А как пел? Никому не отдам, себе заберу. Вот и верь после этого горластым мудозвонам. Вконец обозлившись, грубо пихаю его в бок. Эдик моргает, как теленок, морда глупая, блаженная. Тьфу! Домой вернемся – убью.

– А кто это с тобой? – хлопнув длинными густыми ресницами, рыжая проходится по мне любопытным взглядом. Замечает, глазастая стерва, и сумочку китайскую, и платье из турецкого бутика.

– Викки, знакомься, это Варька. То есть Варвара, подруга моя, – вспомнив о моем существовании, блеет Круглов.

– А я думала Мальвина, – смотрит на меня прекрасная огненноволосая Викки и улыбается гаденько так как ехидна.

– Тебе мама сказки в детстве не читала? У Мальвины голубые волосы, а у меня розовые, – откинув вьющиеся локоны за спину, гордо заявляю я.

– Так Эдичка может прямо сейчас и перекрасить, – заливисто смеется змеюка.

Нахамить в ответ не успеваю. На крыльце появляется еще одна сногсшибательно красивая кукла с белокурой копной волос. Кивнув Эдику и скользнув в мою сторону равнодушным взглядом, хватает рыжую за руку и тянет за собой.

– Вик, Демид нам снежку насыпал. Пошли охладимся, пока не растаял.

– Эдь, дверь за собой не забудьте закрыть. Все вроде в сборе, – послав Круглову воздушный поцелуй, Викки исчезает в доме.

– Она не уточнила снаружи или изнутри, – повернувшись к Эдику, смотрю на него своим фирменным убийственным взглядом.

– Не начинай, Варь. Все классно. Ты ей понравилась. – Он невозмутимо лыбиться от уха до уха и треплет меня по щеке, как какую-то подзаборную псину по холке.

– А, по-моему, она надо мной посмеялась, – огрызаюсь я.

– Спятила? Викки зачетная девчонка. У нее просто манера общения специфичная, – увещевает меня Круглов, незаметно утягивая вверх по лестнице.

– Богемная, – хмыкаю я.

– Ага, – поддакивает Эдик.

Пара ступеней, проем, и мы внутри. Круглов захлопывает дверь, отрезая все пути назад. Полумрак, неоновые блики на стенах, грохочущие басы и густой запах марихуаны. Закашливаюсь, как болванчик мотая головой. Из небольшого холла открывается вид на гостиную. Барная стойка, круглый стол в центре, заставленный бокалами, бутылками и тарелками с какой-то едой, вокруг мягкие диваны, под потолком крутится огромный светодиодный шар, рассеивая разноцветные брызги по веселящейся толпе гостей. Несколько девчонок танцует, остальные пьют, болтают, ржут, дымят марихуаной, или нюхают кокс, кто-то, не стесняясь зрителей, зажимается на дальнем диване. И никто, совершенно никто не ест. А я хочу. Я, вообще-то, с самого утра голодная.

В целом, все не так плохо. Беглого осмотра хватает, чтобы понять, типичных олигархов среди собравшихся нет, и сейчас меня это даже радует. Обычная безбашенная творческая тусовка и далеко не все выглядят, как мажоры с Рублёвки.

Эдик тащит меня к одному из диванов. К счастью, не к тому, где парочка перешла к весьма активным горизонтальным играм. Не то, чтобы меня подобное смущает, просто хочется оказаться поближе к столу с закусками. И Эдик словно прочитав мои мысли, усаживает как раз напротив огромного блюда с канапешками. Каких там только нет. С икрой, красной рыбой, курицей, беконом, каким-то паштетом, сыром разных сортов.

– Шампанское будешь? – Эдик протягивает бокал, а у меня уже рот битком набит. Я в раю. Жую и кайфую. Вкуснотища. Пальчики оближешь.

– Варь, постарайся все не слопать. Неудобно же, – наклонившись, шепчет мне на ухо Круглов. Показываю ему пальцами «ок» и отправляю в рот еще одну канапе. Обалдеть. Сто лет не ела черной икры. Точнее, никогда не ела. – Богданова, я серьезно. Не позорься, – он мне явно не верит, и стараюсь жевать не так активно. Проглотив последний кусок, запиваю шампанским и снова воровато смотрю на блюдо.