Разгневанная и шумно сопящая гарпия хотела перекинуться на сына, но тут вступился Добрыня:

– Свет, что толку выяснять? Может, быстро в магазин слетаю, обычных накуплю штук десять?

– И что это будет? Разномастные пироженки какие-то, и дети ждут его, надо торжественно разрезать. Ещё и куски за деньги продавать, – с досадой сказала подруга. Она взяла себя в руки и усиленно думала, как выйти из положения.

– Сливок на мне осело килограмма полтора, даже стоять тяжело. Давай аккуратно снимем верхний слой и назад посадим. Ножом можно подровнять, – предложила я. Стояла, растопырив руки, чтобы не попортить драгоценную массу. Добрыня снова попытался заржать, но Света глянула на него так грозно, что он захлебнулся смехом, не успев начать.

– Там конфет надарили, фрукты есть, сейчас Саньку с Игорем пришлю, пусть помогают, – сказала подруга. – Лепите всё, я гостей буду развлекать, время потяну.

Светик скрылась в зале и скоренько мои разряженные детки влились в реанимационную бригаду. При этом Игорёк вскользь заметил, что их обляпанная маман смотрится потрясающе, а Сашулька прыснула в кулачок и признала мой облик самым крутецким на свадебной вечеринке. Каждый посчитал своим долгом подцепить с меня порцию крема и попробовать на язык. Ребята принесли большие тарелки с нарезанными фруктами и несколько коробок конфет. Виталик сбегал помыть руки, Добрыня вооружился приборами и восстановительные работы начались. Я приняла позу салонного манекена и руководила процессом.

– Так бы и чикнул по горлышку, – проникновенно сказал любимый мужчина, большой ложкой снимая с меня порцию крема и помогая себе столовым ножом.

– Сейчас прилеплюсь к тебе, будешь знать, – ехидно ответила я и протянула руки, чтобы его обнять, он со смехом отскочил.

– Дядя Олег, быстрее надо, а то гости разойдутся. Мажьте сюда, тут совсем пусто, – поторопил Виталик. Длинный парнишка с виноватым видом склонился с другой стороны торта и указывал на зияющие проплешины.

Санька лепила мандаринные дольки по кругу, вырисовывая из них цветочки, Игорёк заполнял мазню Добрыни нарезанными яблоками и грушами, между ними втыкал крупные фиолетовые виноградины.

Команда работала слаженно. В ход пошли конфеты всех сортов – пушистые шарики «Рафаэлло», куполочки «Вдохновение», обсыпанные какао трюфели. Сашка и Виталик сажали их по горизонтальным плоскостям, при этом дочь успевала заталкивать в рот одну за другой.

– Конфет никогда не ела? Дома всё забито, – сказал Игорёк, с осуждением взглянув на жену.

– Здесь вкуснее, плюс адреналин, – ответила его половинка, распечатала очередную сладость и сразу её проглотила.

– На молодожёнов по одной прилепите. Только сначала в крем окуните, а то не приклеятся. Славику коричневую конфетину вместо головы, Кате можно рафаэлку, – я словесно помогала реанимационной бригаде.

– Что это вы здесь делаете? – за моей спиной послышался удивлённый Юркин голос. Видимо, он опять пошёл на перекур, но заметил какую-то возню и завернул к нам.

– Подарок твоему сыну готовим, видишь, как красиво получается? – напыщенно сказала я, окинув взглядом непревзойдённый монументальный шедевр.

Огромный торт, некогда бывший совершенно белоснежным, превратился в яркую радужную гору непонятно чего. Аляповатые цветки и листья из фруктов почти закрыли смазанную поверхность, конфеты всех мастей громоздились на каждом ярусе. На невестином туловище белая рафаэлка смотрелась как папаха старого кавказца, фигура жениха заканчивалось фитюлькой шоколадного «Вдохновения».

Юрец заржал и достал телефон. Ещё один любитель посмеяться над высоким искусством!