В этот момент что-то заставляет меня разогнуться. Какое-то предчувствие, ощущение, внутренний щелчок. Я настороженно оглядываюсь и в поисках опасности поворачиваюсь назад. Мои волосы на затылке мгновенно становятся дыбом, а ужас накатывает с невероятной быстротой. Святой Закон, что это? Оттуда, издалека, на меня, на всю Пустошь движется огромная фиолетово-черная стена. Она напоминает гору, растянувшуюся в обе стороны и отчего-то пришедшую в движение. Внутри нее что-то периодически сверкает, словно клацает белыми клыками, и эта волна ползет быстро, иссиня-черными клубами, как щупальцами, скользя по земле. Я хватаю вещи и срываюсь с места. Лучше не оборачиваться, лучше не оборачиваться! Через пару секунд в спину ударяет резкий порыв ветра, и я едва не спотыкаюсь из-за него. Теперь он дует, не переставая, сильный и холодный, закручивающий пыль в воздухе и царапающий ею мои лицо и руки. Я бегу все быстрее, не замечая боли, спиной ощущая, как волна надвигается все ближе. Солнце теряет свою яркость, этот поток темноты, наверное, высасывает из него жизнь. Я думаю, что все дело в Дороге, ведь все говорят, что она чувствительна к людям. И, надеясь спастись, ныряю в чащу леса.

Я несусь, не разбирая пути. Ветки хлещут меня, как кнуты, ветер завывает между высоких стволов. Сучки́ и листья кружатся все яростнее и то и дело попадают мне в голову. Не могу описать, как мне страшно! Ветер все сильнее, свет почти исчез, все воет и шумит, деревья стонут и трещат, белые разряды освещают лес, как вспышки фотоаппарата. Вдруг с холодным ужасом понимаю, что я ошиблась, свернув с Дороги. Здесь слишком много деревьев, буря может свалить их прямо на меня. Но уже поздно. Я не могу остановиться и все бегу, надеясь заметить хоть какое-либо укрытие. Но я не быстрее бури.

Она заглатывает лес, и сильный безжалостный порыв ветра подбрасывает меня вверх и вперед. Я кричу от страха и боли. Меня кидает прямо на деревья. Все, что получается, так это закрыть голову руками. Меня поднимает невысоко, но этого достаточно, чтобы с силой врезаться в толстый ствол. Правый бок и плечо пронзает болью. Ветер несет мое тело через лес, потом снова роняет и снова заставляет подлететь над землей. Не понимаю, как я еще жива. Мне что-то впивается в ногу, и я издаю истошный вопль. Штаны почти сразу становятся мокрыми от крови, и первые мгновения я не могу вдохнуть от шока. Я пытаюсь уцепиться то за один, то за другой ствол, но они и сами раскачиваются как качели. Руки изрезаны, пальцы немеют от напряжения, когда меня пытаются оторвать от дерева. Над головой гудят и стреляют молнии, без грома, без дождя, чистые электрические кинжалы. Но я ничего не различаю даже при этом свете, вокруг лишь смесь темноты и зелени. Рядом слышится треск. Пару деревьев заваливает наземь. То ли это вина молний, то ли ветра. Не могу знать. Только бы на меня ничего не свалилось! Резкий новый порыв отрывает меня от ствола и с новой, еще более разозленной силой швыряет куда-то в сторону. Я не могу дышать, боль пробирает до костей, мне страшно, я боюсь, что могло сломаться ребро. Рядом еще что-то скрипит, я вижу, как погибает дерево. Оно валится, слегка задевая мое плечо верхними колючими ветками. Это было слишком близко. Яркая вспышка разрывает тьму, наверное, самая яркая из всех, и в землю там, где находится Дорога, вдруг начинают бить сотни зарядов. Словно ее обстреливают с небес. А я все-таки не зря убежала оттуда! Мне страшно, что если молнии попадут в лес, то он вспыхнет, как фитиль. Я зарываюсь под ветками поваленного дерева и закрываю глаза. Меня трясет, как в конвульсиях, и мне не хватает сил даже чтобы вспомнить какую-нибудь молитву. В Объединениях запрещено поклоняться Богу, но сейчас мне особенно хочется верить в то, что он есть. Свет слепит даже сквозь закрытые веки, но все вдруг резко прекращается, и даже ветер стихает. Неожиданно раздается оглушительный грохот. Это даже не гром, это целое его войско, я непроизвольно вскрикиваю, закрываю уши, и снова воцаряется тишина. Мне чудится, что это очередной подвох, но ничего не происходит. Подождав еще несколько минут, я решаюсь выползти из-под ветвей, оставляя на их иголках несколько клочков своих волос. Небо все еще затянуто мглой, но молнии виднеются уже далеко впереди, и, я уверена, там же бушует ветер.