– Тихо, тихо, девочка, – подскочил Греслав и начал гладить морду лошади. – С кем это ты переговариваешься? А вдруг это враги…

Конское ржание стало слышнее, как будто неведомый конник подходил все ближе и ближе. Парни вскочили. Клим выдернул из повозки лук и колчан со стрелами, зажал между коленями Волчка, вздыбившего на загривке шерсть. Греслав вооружился мечом, кинув кистень Стояну, а Ярику – сулицу. Они напряженно вслушивались в звуки, долетающие до них, но не могли распознать, что это.

В нервном ожидании прошло несколько минут. И вдруг совсем рядом послышались голоса людей и снова конское ржание. Велена с готовностью откликнулась и, взбрыкнув, попыталась сорваться с привязи.

– Лютые? – голос Ярика дрожал от напряжения и нервного озноба.

– Не мае лютии, – отозвался Ополк. – Васень балий? (может быть, леший).

– Ага, балий, – передразнил Стоян. – Леший на коне, да?

Не успел он договорить, как из-за ближайших деревьев показался конь. За ним еще один. А верхом…

– Бли-и-и-ин! Девчонки!

Действительно, в седлах сидели рослые девушки при полном вооружении: в руках длинные копья, продолговатые щиты, сужающиеся к низу, на поясе на кожаной перевязи широкие короткие мечи, заточенные с обеих сторон. Поверх рубах, доходящих до середины бедра, удлиненные байданы (кольчуги), на ногах кожаные калиги (укороченные сапоги), на головах – шлемы. Волосы распущены и спускаются мокрыми нечесаными лохмами ниже лопаток.

Выставив перед собой пики, девушки исподлобья рассматривали полуголых парней.

– Прикидывают, сразу нас убить или поздороваться, – схохмил не к месту Стоян. – Здраве буде, девы!

Незнакомки молчали, рассматривая стоящих у повозки парней. Наверное, их ввело в недоумение, что парни были в одних штанах.

– Галечи? Торкаи? – спросила одна из девушек.

– Дреговичи, – ответил за всех Греслав.

Девушка кивнула в знак того, что поняла. Она обернулась назад и что-то крикнула. Из-за деревьев показались еще четыре всадницы. Последняя держала на поводу коня, к спине которого была привязана раненая женщина. Она тихо стонала, пыталась выпрямиться и поднять голову, но в бессилии снова падала на шею коня. Еще один конь был с седлом, но без всадницы.

На небольшом пространстве сразу стало тесно, не повернуться. Вооруженные всадницы окружили парней, а одна схватила под узды Велену.

– Лепая клюся, – проговорила она, оценивая стать лошади.

– Не трожь, – решительно шагнул к незнакомке Греслав, выставив перед собой меч. Сейчас он готов был биться даже с девушкой, если та посягнет на Велену, которую, как он пообещал Общей Матери, должен беречь пуще глаза. – Это мой комонь (боевой конь)!

– Шертире Перуне! (клянусь богом Перуном), – воскликнула девушка. – Кый сильний сыроядец (какой смелый дикарь).

Тут вперед выступил Ополк и начал что-то быстро говорить. Девушки слушали, и напряжение с их лиц постепенно уходило. Они уже посматривали на полуголых парней с интересом и даже всунули копья в специальные петли на седле, а щиты перекинули за спину.

По команде той, что первая выехала к стану парней, остальные тоже убрали оружие и спешились.

– Это савры, – повернулся к парням Ополк. – Их не надо бояться.

– А кто это их боится? – проговорил себе под нос Стоян. – Подумаешь, амазонки!

Главная из девиц удивленно подняла брови.

– Мае амазоне?

– Знаю. И чо?

– Мы – савры! – ударила себя в грудь девушка. – Сходатаи ставромате и амазоне (потомки ставроматов и амазонок). Родичи от древлян (родня древлян).

– Здрасть! – ничего лучше не мог сказать Стоян. – А мы росичи, родичи от дреговичей. Ясно?

– С дрягове? Кый Мати мае? (кто у вас Мать).