мегаполис своим неземным светом. Художественный квартал, по которому она брела, казался ей теперь ближе к дому. Космическая энергия пульсировала в воздухе, размывая границы между мирами.

Уличные граффити оживали под её взглядом. Знаки дрожали и переливались, словно звёздная пыль. Странница ощущала, как тоска по Лире сжимает сердце. Казалось, сама ткань реальности истончилась, позволяя двум мирам соприкоснуться.

Внезапно женщина замерла. Перед ней предстала картина, от которой перехватило дыхание. Уличный художник создавал символ, изображающий космические просторы с поразительной точностью. Вихри туманностей и далёкие галактики выглядели так, словно автор сам побывал в глубинах космоса.

Художник, молодой человек с растрёпанными тёмными волосами, отступил на шаг, оценивая свою работу. Его руки и лицо были покрыты пятнами краски, мерцающей в свете авроры.

Дракониха почувствовала необъяснимое притяжение к знаку и его создателю. Возможно, это была ниточка, способная привести её к Лире.

«Потрясающая работа,» произнесла Селестия, приближаясь к художнику. Её голос снова зазвучал непривычно для человеческого уха, с лёгким космическим эхом.

Молодой человек обернулся, удивлённо разглядывая необычную незнакомку.

– «Спасибо,» ответил он с улыбкой. -«Меня зовут Лукас. А вы, похоже, тоже неравнодушны к космосу?»

– «Можно и так сказать,» кивнула странница.– «Откуда ты черпаешь вдохновение для таких точных образов?»

Парень задумчиво посмотрел на своё творение.– «Знаете, это может прозвучать странно, но я вижу эти картины во снах. Они кажутся такими реальными, словно я действительно путешествую среди звёзд.»

Сердце отбивало бешеный ритм, словно пытаясь вырваться из груди. Каждый удар отдавался в ушах, заглушая окружающие звуки. Она судорожно вдохнула, пытаясь совладать с нахлынувшими эмоциями.

Губы приоткрылись, готовые произнести слова, но голос предательски дрогнул. Странница

сглотнула, чувствуя, как пересохло в горле. Она попыталась придать своему голосу твердость, но каждое слово, срывающееся с её уст, было пропитано волнением и трепетом.

Её пальцы нервно теребили край одежды, выдавая внутреннее смятение. Глаза блестели от непрошеных слез, которые она отчаянно пыталась сдержать. Каждый вздох давался с трудом, словно воздух вокруг стал густым и тяжелым.

Она чувствовала, как румянец заливает её щеки, а кожа покрывается мурашками от

переполняющих эмоций. Весь мир вокруг, казалось, замер в ожидании её слов, которые, наконец, прорвались сквозь барьер волнения и неуверенности:– «А что ещё ты видишь в этих снах? Может быть… необычных существ или места?»

Лукас застыл на месте, его взгляд, теплый и глубокий, сосредоточился на незнакомке. Карие глаза юноши, цвета осеннего каштана, казалось, пытались прочесть каждую мысль, промелькнувшую в её голове. Он слегка склонил голову, и прядь тёмно-каштановых, слегка вьющихся волос упала на лоб, придавая его молодому лицу задумчивое выражение.

Лёгкая тень пробежала по его юношеским чертам, выдавая напряжённую работу мысли. Лукас словно решал сложную задачу, где каждая деталь – это движение, взгляд или вздох странной женщины. Его губы, ещё по-юношески мягкие, чуть дрогнули, готовые произнести вопрос, но он сдержался, предпочитая безмолвное наблюдение.

Пространство между ними наполнилось невысказанными эмоциями и почти осязаемым

напряжением. Лукас оставался неподвижным, лишь его живые карие глаза внимательно изучали её лицо, отмечая каждую мельчайшую реакцию.

В этот миг время, казалось, замедлило свой ход. Окружающий мир отступил на второй план, оставив в центре внимания лишь их двоих – молодого Лукаса, пытающегося разгадать загадку, скрытую в глубине глаз Селестии, и её саму, чувствующую себя словно под увеличительным