– Понятно, но я позвал не за этим, – снова стал задумчивым магистр.

– Зачем же тогда? – я оторвалась от созерцания пола и посмотрела на декана.

Декан долго собирался с мыслями, посматривал на меня и крутил головой, словно пытался подобрать слова для начала, но у него не выходило.

– Кэсси, – начал декан, – я, конечно, понимаю, что привлекателен, но можешь ли ты не присылать эти конфеты и записки?

Пальцем он указал на гору коробок конфет известного и дорогого бренда. Их я даже иногда себе с подругами позволить не могу, не то что этому мужчине.

– О чем Вы, магистр? – как можно непонимающе захлопала глазами я, про себя начинала смеяться.

– Мы с тобой встречались до моего преподавания здесь, и я тебе даже обучал, – воодушевленно и немного пафосно начал декан и запнулся на полуслове об мой взгляд, где на смену смеху приходило возмущение. – Я прошу прекратить эти бессмысленные акты внимания в мою сторону.

Декан выглядел немного угрожающе и все так же не в своей тарелке, судя по тому, как вертел в руках бедный листок бумаги ожидаемо превратившийся в комок.

– Вы решили, что это я, потому что… – его выводы имели подтверждение в его глазах, раз он решил сообщить об этом.

– Ваши записки, – он достал из первого ящика стопку розовой бумаги и бросил её в мою сторону, – ваш подчерк. На вашей проверочной сегодня тот же подчерк.

Карточки рассыпались веером. Я взяла одну в руки и в нос сразу ударил запах знакомых духов. Подружкиных. Подчерк был мой и не мой одновременно.

Стоило бы выдать Эль со всеми потрохами, но злость на декана усилилась лишь от упоминания моих счастливых хоть и опечаленных воспоминаний. Воспоминаний, что воскресили меня из пепла и подарили крылья и в то же время выморозили все внутри, превратив в вечную зиму.

– Эти записки не мои, такими резкими духами я не пользуюсь, – сухо прокомментировала я. – И Вам, – я особо выделила обращение, – такого бы никогда не прислала.

– Подчерк твой!

– Это перо, изменяющее подчерк, – продемонстрировала перо, которое достала из бокового кармана. – Пользуюсь им для лучшего разбора своего подчерка. Перо в свободном доступе и использовать его мог кто угодно. Могу идти?

Чеканя каждое слово и усиливал я напор, и в итоге достигла цели – заговорила зубы декану и вылетела из кабинета в сторону столовой. Но чем ближе подходила к столовой, тем больше меня волновал вопрос: неужели он думает, что нравится мне?

Больше убеждалась, что нужно было убедить его в отсутствии к нему чувств, беря во внимание обучение и поцелуй. Развернулась на каблуках и отправилась обратно к декану, постучала в дверь и без ответа вошла в кабинет чтобы не передумать.

– Магистр, с чего Вы вообще решили, что нравитесь мне?

– Разве это не так? – самодовольно ответил тот.

Выражение его лица было таким довольным, что сразу захотелось содрать эту ухмылку и самоуверенность. И если около столовой мой план состоял в гневном отрицании подобного, то сейчас захотелось уязвить.

– Вы правы, – я села в кресло напротив декана, наблюдая за изменением выражения его лица – удивление. – Помните тот вечер, когда помогли избавиться от пьяных, – дождавшись кивка продолжила, – я была Вам очень благодарна, ведь они могли сделать все что угодно, потом Вы предложили проводить до дома – я чуть не расплакалась там, – удивление декана сменялись замешательством и содержало вопрос, заметив который решила ответить сразу во избежание недопонимания. – Было темно, а празднование было по всей округе. Раньше от общения спасала удача, но тогда я сильно испугалась и, когда мы подходили к выходу из парка, я хотела Вас попросить об этом, но отдернула себя, решив – и так вас задержала. У вас, наверное, были планы, – говоря это я почти оказалась там, вспоминая этот вечер. Улыбка расползлась по лицу, и я не сразу осознала, что молчу, а декан в упор смотрит на меня, не торопя. Сделав глубокий вдох, продолжила: