– Я то же спросил его об этом. А он и говорит: «чтобы скомпрометировать советскую власть и поднять бунт среди народа», понимаешь?

– Народ и так не доволен. Сдается мне, не продержится долго Горбачев. Вот предложил же ему Ельцин подать в отставку с поста президента.

– А тот что?

– А ничего, как будто это все его не касается. Твердит, что надо объединяться, создавать новый союз, в который вошли бы все республики. Вот такие то дела, Федя. Ну, ладно. Рад был встречи с тобой. Мне пора. Звони, коли что.

Они обнялись, пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны.

«Что ж, пора и мне восвояси», – подумал Иван и, убедившись, что его соседи уже скрылись из виду, поднялся с лавочки и пошел в сторону Маросейки. Придя к себе в кабинет, он вновь развернул схему алгоритма эпиданализа, над которым он бился уже несколько дней. Пока что ничего хорошего не получалось. Вся схема состояла из отдельных, не связанных между собой элементов, а общая картина никак не хотела сложиться. Вот биохимия, вот иммунология, вот клинические анализы крови и обследования детей, но все это было в разных местах и никак не могло соединиться вместе. А должно соединиться. Иначе ничего не получится.

В дверь настойчиво постучали. Иван поднял голову и посмотрел в сторону открывшейся двери. Это была Ирина Школьникова, наглая и вызывающая молодая женщина, биохимик. Из всех сотрудников лаборатории ее место было наиболее проблематичным в общем исследовательском процессе. Это было мнение руководителя лаборатории, профессора Белецкого, но Школьникова так не думала.

– Можно, шеф? – она стремительно подошла к столу и внимательно посмотрела на Ивана. – Вы гуляли? Ну и как там, ничего не заметили?

– Интересно, а что я должен был заметить?

– Конечно, как всегда, вы ничего не замечаете, кроме своих мыслей. Как там люди, их лица, как их поведение? Вы не заметили, что всех нас уже давно зомбируют?

Иван с интересом посмотрел на Ирину, и нелепая мысль о том, что она потихоньку сходит с ума, посетила его.

– Как зомбируют? Кто?

– Известно кто, КГБ. Уже не первый год, а последнее время их воздействие стало очень интенсивным. Я, например, уже несколько дней фактически не сплю, постоянные головные боли, головокружение, отсутствие аппетита и прочие симптомы, свойственные расстройству психики и нервной системы.

– Интересно, а как это им удается? Воздействовать одновременно на большое число людей или они это делают выборочно, ну, скажем, на тебя или еще кого-то?

В рассуждениях шефа Ирина почувствовала элементы иронии и ей показалось, что доказать ему свою правоту сейчас она не сможет. Пустое дело, если человек категорически не приемлет эти новейшие технологии КГБ.

– А как бы они смогли получить на референдуме до 80% голосов, выступающих за сохранение СССР. Ведь мы же видим, до чего довела всех нас советская власть и как бы мы при этом голосовали за ее сохранение. Подумайте сами. Конечно, здесь тоже не обошлось без зомбирования большого числа людей. Ну, ладно, когда-нибудь вы сами все это поймете.

Ирина направилась к двери, безнадежно махнув на своего шефа рукой.

– Ирина Николаевна, погоди минутку. У меня есть к тебе вопрос или предложение.

– Предложение? Это даже интересно. Неужели мой шеф наконец-то обратил на меня внимание.

– Ты опять о своем? У меня сейчас другое предложение. Дело в том, что все твои методики жестко привязаны к биохимической аппаратуре и не могут принимать участие в выездных эпидемиологических исследованиях. Надо использовать цитохимические методы, при этом мазки крови можно получать при обследовании на месте.