– Так точно, ведь всё на волоске висит, если так дальше пойдёт, то она может и в депрессию завалиться и ожирение схлопотать, всё, между прочим, адреналиновая зависимость провоцирует, – сказал эксперт по прогнозам.

– Ну, нет! Нам это совсем не нужно, лишние килограммы на себе всю жизнь таскать, да ещё и обслуживать их в три смены без выходных, та ещё перспектива! – зароптали все наперебой.

– Так, ситуация ясна, а что делать-то будем? План у кого-нибудь есть?

– Нужно бы разум нашей дамы предупредить, что перерасход биоматериалов и износ всех систем, особенно эндокринная страдает!

– Вообще-то, она у нас очень разумная, её чуток поднаправить в правильном направлении, да глаза на альтернативное видение приоткрыть, а там её уже не остановишь, как бы из другой крайности потом выводить не пришлось.

– А кого пошлём?

– Ну, так наш самый безотказный метод – это боли, они дипломаты ещё те!

– Почему долбить будем?

– У неё как раз с творческим проявлением большой затык, ситуация нелёгкая, а за эту область горло отвечает, в частности, миндалины, нужно их раскочегарить, ангина там, тонзиллит.

– Ну, да, тема для неё болезненная, значимая – удушаемое творчество, может, пробьём, да увидит она взаимосвязи глубинные? Только, мне кажется, здесь надо нашего кочегара-печника посылать, он так может жару дать, что мёртвого из могилы поднимет.

– Давайте, всё-таки горячиться не будем, начнём с варианта лайт.

Надели боли особые башмаки с острыми шипами, да давай внутри гортани бегать, так всю носоглотку истоптали, спасу нет. Такая раздирающая боль внутри, хоть реви. Марийка только и успевает, что растворы всякие разводить да полоскать больное горло. Вроде подлечит, а боли в скором времени опять свои башмаки одевают, да на утреннюю пробежку по проторённому маршруту. А Марийка думает, что вот, опять с открытой форточкой поспала, да горло заболело, или опаздывала, шла быстро, да холодного воздуха нахваталась.

Бегали боли так, бегали, да пришли за помощью:

– Нужна тяжёлая артиллерия, нас всерьёз не воспринимают, нужно звать нашего кочегара-печника.

Печник почесал затылок и, покряхтывая, сказал:

– Ну, это, конечно, крайняя мера. Не хотелось бы, но если для общего дела нужно? Хорошо! – и пошёл мартеновские печи разжигать. Подбросил угольков в миндалины, ещё тоннельчики в них открыл, да поглубже закинул, ну чтоб наверняка и давай меха раздувать.

Лежит Марийка ни живая, ни мёртвая. Опять горло заболело, да на этот раз ещё и температура под сорок шпарит. Ни таблетки, ни уколы не помогают, только временное облегчение дают, а затем всё снова начинается. Врач сказал, что у неё хронический тонзиллит. Да, приятного мало. Если ещё и ангины частые начнутся, то гланды удалять придётся. Марийка жуть как не любила всяких вмешательств, в свой организм, ну просто не переваривала: «Перспектива-то так себе, и что теперь всю жизнь мучиться? Не хочу я болеть! Тем более пожизненно, должен же быть какой-то выход! Боже, что делать? Что делать? – бегая, причитала Марийка, – я не верю, что всё так плачевно! Кто-нибудь, подскажите, что делать?!» – прокричала она в пространство.

Тут Разум уже не выдержал, у него в центральном офисе на пульте управления уже почти полный коллапс происходил. Не переставая, мигали сигнальные системы безопасности, сообщая о пожарной тревоге, телефон просто раскалился от звонков, регистратор опять зафиксировал очередной, не санкционированный поджёг: «Уже все пожарные бригады выслал, ребята работают на износ, а очаги всё возгораются и возгораются! Говорят, что тлеет где-то изнутри, в труднодоступном месте, – он почти в панике мельтешил по кабинету, – а тут ещё хозяйка телеграммы шлёт, весь офис завалила, нашла время, ни раньше, ни позже, что ей понадобилось?»