– Она моя дочь, – сказал настойчиво, требуя уважения. Почуял, что если он ухмыльнётся, не сдержусь и двину ему в челюсть. Сашка оказался далеко не глуп.

– Ага, дочь. Вчера ещё «забери её куда-нибудь», а сегодня уже и цветы, и мороженое с шубами. Ладно, Лёшка, не злись. Я от этой ситуации сам не свой, словно в жопу ужаленный бегаю. Нас вздрючили за твоё задержание, не без этого. Мол, надо было сначала пиджакам твоим отзвониться, а уж потом ехать. Да только сдаётся мне, без меня тебя бы ещё и измордовали. Какой потом с группы захвата спрос? У них работа такая.

– Так от меня-то ты чего хочешь? – меня начал утомлять разговор.

– Чтоб ты осторожнее был. Давай не лезь на рожон, не играй в героя. Здесь не война, да только головы сносят и не таким крутым как ты, всегда рыбка покрупнее найдётся. Не лезь, а я всё улажу, всё сделаю, понял? Ладно, пойду, а то мой напарник сейчас от нетерпения лопнет.

Я смотрел, как он идёт прочь. Почему-то думал, что адвокат решит спросить, как и о чём был разговор, но тот лишь пожал плечами и двинул обратно в свой кабинет.

Выдохнул, пора было возвращаться домой…

Машина едва ползла, чёртовы пробки! Злило. Понял бы, будь такое столпотворение в пятницу или под праздник, но в понедельник…

Нина оказалась аккуратной водительницей. Глянул на неё. Что она, что Максим – одна Сатана. И как меня каждый раз заносит в их компанию?

– Вы хорошо держались на допросе, Алексей.

– Спасибо, – хрипло поблагодарил, не знал, что ещё сказать.

– Вас ничего не волнует? Из того, что в последнее время видели во время игрового сна?

Чертовка следила за дорогой, но одним глазом глядела на меня. Казалось, назубок знает вопросы, что сейчас задаст.

Жаль, что не ответы на них.

– Алексей, как давно у вас случался половой акт? Ну вот, я же говорил! – У вас есть потребность в доминировании? Заботе?

– О чём ты? – я прищурился, пытаясь понять, в какую плоскость девчонка ведёт разговор. Она немного расстроилась, не сумев меня смутить. Сникла, не увидев вспыхнувших от стыда ушей. Так и запишем, ошибаться в выводах не по нраву даже ей.

– Видите ли, Алексей, сон есть пограничное состояние разума. Раньше ему приписывали мистические возможности, однако сейчас мы с достоверностью можем сказать, что сон всего лишь флуктуация мозга. Активность в образах, пережитый опыт. Вы знали, что слепым снятся лишь запахи, звуки, касания?

Пожал плечами, это не та информация, которую мне хотелось бы знать. Нина продолжила.

– Иногда сквозь сон прорывается истинная натура. Вы наверняка вспомните юношеские сны, случались ведь и эротической направленности.

Она топила меня в собственной уверенности. Я зачем-то кивнул, а ведь собирался промолчать. Нина едва ли не замурлыкала довольной кошкой.

– Если верить Фрейду, сны отражают сексуальность в разном её проявлении.

– Она сама на меня залезла, понятно? – раздражённо рявкнул. Стало не по себе. Да с чего я вообще оправдываюсь?! Глянул на ручку дверцы, это не ушло от взгляда психолога. Щёлкнули запорные замочки, не сбежать на следующем светофоре.

– Не волнуйтесь. Всё сказанное между нами, обещаю, слово пионерки! Просто хочу отметить, что дримейджи не совсем запрограммированные болванчики.

– Да?

– Да. Пусть вам и кажется, что это не так. Вы наверняка заметили, что они ведут себя подобно людям.

– Порой даже чересчур.

Нина кивнула.

– Психология – это наука об одинаковости людей. Но если посадить психологов создавать игру, смогут ли они породить персонажа, что ведёт себя естественным образом?

– Н-не знаю. Сможет?

– Нет, – она выдохнула, как будто ожидала от меня совершенно иного ответа. – Не смогут. Дримейджи обращаются к вашему опыту, черпают из него образы, мысли…