– И что же, ты будешь с Григорием контактировать?

– Понятия не имею. Возможно, мы с ним даже не встретимся.

Отец отложил полотенце, побарабанил пальцами по столу. Затем сказал:

– Я бы не хотел, чтобы ты соглашалась. Или тебе настолько нужны деньги, что ты об этом всерьёз думаешь?

– Деньги мне нужны, – не стала я спорить. – Но ты же понимаешь, что дело не только в деньгах.

– Понимаю. Но подсказать тебе ничего не могу, Вика. После исчезновения Ксюши я не встречался ни с кем из этой семьи. Разве что с их адвокатом. Который всем дотошно объяснял, что Григорий ни при чём.

– Разве это не кажется тебе подозрительным?

Отец вдруг впал в раздражение, это было очень заметно, он занервничал.

– Прошло десять лет, Вика. Ты же не можешь, как мать, до сих пор верить?.. Или веришь, что она вернётся?

Я качнула головой.

– Не верю.

– Вот видишь.

– Но если он виноват, папа…

– Если он виноват, мы никогда об этом не узнаем. Поэтому какой смысл ворошить былое? Если Гришка Веклер причастен, его Бог накажет, без нас с тобой. А, возможно, уже наказал. Ты же не знаешь, где он и что с ним.

Я вдруг подумала о том, что хотела бы выяснить. А ещё поняла, что зря пришла к отцу, напрасно заставляю его обо мне переживать.

– А зачем тебе, кстати, деньги?

Я отвлеклась от мыслей о работе, на отца взглянула, пытаясь сообразить, о чём он спрашивает. А когда поняла, мне вдруг стало неудобно. Я вроде как беспечно махнула рукой.

– Да так…

– Что «да так»? – не поверил он. – Сомневаюсь, что ты задумалась бы об этом семействе, если бы у тебя был выбор.

– На самом деле, пап, предложение не только выгодное, но и перспективное. И если бы это была другая семья…

– Вот именно, что если бы!

– Не переживай, – попросила я. – Я лишь хотела посоветоваться.

– Это хорошо, что решила посоветоваться, – согласился он. – И, надеюсь, ты меня услышала.

– Услышала, – кивнула я.

– Оставь всю эту историю в прошлом, – добавил он весомо. Из-за стола поднялся, достал тарелку из шкафа, судя по всему, всё же собираясь меня накормить ужином. – Ксюши нет. Я с этим смирился. Думал, что ты тоже. А ты слушаешь мать.

– Не слушаю. То есть, слушаю, конечно, но не так, как ты думаешь. Мне нужно было решить для себя, как поступить.

– Тебе нужны деньги? Сколько? Я тебе помогу.

Я заставила себя широко улыбнуться. Очень надеялась, что беспечности и беззаботности в моей улыбке достаточно для того, чтобы отец успокоился.

– Я просто коплю на отпуск, пап. Хотели с Вовкой зимой в Таиланд…

– Ну, вот устроится он на работу, и пусть копит. Мало ты его кормишь!..

– Пап!

Он лишь нетерпеливо отмахнулся.

– Одну или две котлеты тебе положить? Вера утром жарила.

Я мысленно махнула рукой на диету и сказала:

– Две. С картошкой.

С Вовкой мы помирились. Я не любила жить под гнетом несогласия и ссор, и помню, ещё бабушка мне всегда говорила, что с мужем, после любой ссоры, нужно мириться до того, как вы оба уснёте. Я старалась следовать её мудрому, как мне казалось, совету, и считала, что он приносит свои плоды. Отношения становятся более спокойными и гармоничными. Или было бы лучше просыпаться недовольными друг другом, не разговаривать? Конечно, причина нашей размолвки так и стояла под окнами квартиры и отчего-то раздражала меня своим красивым, ярким синим цветом, но надо было принять тот факт, что от неё никуда не деться. Можно было обижаться на Вовку сколько угодно, но ежемесячной выплаты по кредитам это никак не отменит. Проблему необходимо было решать. А для начала неплохо бы начать разговаривать друг с другом спокойно, без нервов и обвинений. Я первой попыталась это сделать, и, в итоге, мы с Вовкой обнялись, и в доме наступил мир. Моё несогласие и душевное противостояние никуда не делись, правда, но, как я уже сказала, проблемы их наличие или отсутствие никак не решит.