А сейчас снова тупик. У нее нет ровным счетом ничего. Она попала в самый лучший университет в этом городе, смогла набрать необходимые баллы, но сейчас все силы уходили на учебу, и дни превратились в серую массу. Тем более совсем скоро встанет вопрос острой нехватки денег. Она приехала сюда со сбережениями, которые остались после смерти матери.

Кессади Деланс чувствовала себя опустошенной, хотя прошло всего лишь пару недель с тех пор, как круто изменилась ее жизнь.

Тяжело вздохнув, девушка с явной неохотой встала с кровати и отправилась на кухню, чтобы налить еще воды. Вряд ли утром она проснется в приятном расположении духа. Протяжный звонок в дверь, и стакан с водой вдребезги разбился. Шатенка замотала головой. Снова звонок. Кто может ее побеспокоить в такое позднее время суток? Кому захотелось навестить ее в такой час? В голове тут же вспыхнул обрывок разговора с арендодателем. Перед глазами встало ее морщинистое лицо в толстых очках. Сухие губы двигались медленно, и от скрипучего голоса хотелось тут же заткнуть уши:

«Будь осторожна. Это не самый благоприятный район в Бергимене».

Двигаемая растущей паникой, она схватила нож со стола и тихо прокралась к двери, держа оружие наготове. Болезненный, почти что животный страх мертвыми тисками сжал бедный желудок. Напряжение достигло точки кипения, взрываясь, разрастаясь по всему телу. Адреналин бурлил в крови, толкая к безрассудствам. Телефон был совсем рядом, и она в любой момент могла вызвать полицию или громко закричать. Ох, черт. Это всего лишь Киллиан, агрессивно стучащий в дверь и требующий, чтобы его немедленно впустили. Подождите, Киллиан Вайт среди ночи заявился к ней домой?! Его лицо все такое же бесстрастное, сохраняющее уже привычное выражение, но зато губы тонко сжаты в прямую линию. Он явно зол. Хотелось проигнорировать это, но в глубине души она прекрасно понимала, что он не успокоится, пока не получит желаемого, а это значит, что он либо просидит здесь до утра, либо начнет нагло будить ее соседей. Девушка перестала смотреть в глазок и осторожно открыла дверь, пропуская ночного гостя внутрь.

– Ты что, прикончить меня вздумала? – сипло спросил он. Зрачки расширились от удивления. Дрожь прошлась по всему телу. Выхватив орудие, он обвел ее пристальным взглядом и изящно изогнул бровь, заставляя отчаянно краснеть. – Если бы это был маньяк или грабитель, ты не должна была тут толпиться, – зло прорычал, повышая голос. – Ты должна сразу же звонить в полицию и по возможности не высовываться. Тебя что правилам безопасности не учили?

– Нормальные люди не заявляются ко мне в три часа ночи, – тут же ответила та, с жаром вступая в разгоряченный спор. В ее голосе проскальзывала обида. Обняла себя руками, чувствуя исходивший от него холод. Подняла глаза, продолжая любоваться его профилем в тусклом свете коридора. Затем спросила: – Ты что тут забыл?

– Ты не ответила на мои сообщения.

Наступила тишина, нарушаемая отдаленным завыванием разбушевавшегося ветра за окном. Это что, шутка? Очередная забава? Как на это реагировать? Кессади нахмурилась, поймав его взгляд и тут же отшатнулась. Он смотрел как зверь. Как хищник, который, наконец, поймал свою добычу. Мозг с какой-то отстраненностью напомнил ей о том, что из одежды на ней были только майка и шорты. Этот факт заставил ее скрестить руки на груди и покраснеть еще сильнее, почувствовать этот обжигающе дикий жар.

– Я спала, – объяснила дрогнувшим голосом. Парень еще сильнее выгнул бровь и пожирал ее глазами, изучая, впитывая, стараясь запомнить каждое плавное движение. Напряжение застыло в воздухе, оседая на коже острыми иголками.