И опять не отвечала.

Лёня, не дождавшись меня, заказал кучу еды. И я был несказанно рад, особенно солянке со сметаной. А на второе: пюре с поджаркой, три салата и пирожки с чаем. И это я всё съем и мне не будет плохо, а будет очень хорошо.

Кафе в приятных кофейных тонах, недалеко от магазина моего бати, естественно, сантехнического. В кафе всегда играет джаз и по выходным живая музыка и выступают местные группы. Столики с диванами и с креслами. Уютно и готовят обалденно.

Лёнька – забавный курчавый перец, тощий стручок с высушенными мышцами на стройном теле. Мы всё тут потихоньку оформляемся в бруталов, а этот пацаном лет до тридцати будет бегать или даже до сорока. Ему только перед заплывшими мужиками красоваться, как пример вечного мальчишки. Неудивительно, что его так легко взяли на работу в элитный фитнес-клуб города, где абонемент стоит, как моя машина.

Прямо с универа взяли. Кто-то устроил, наверняка, какая-нибудь знакомая. Лёнька, в отличие от некоторых, взрослыми дамами не брезгует.

А жрал столько, словно в нём сто килограмм веса.

– Я про любовь всей твоей жизни, – бурчал Цветков, наяривая ложкой густую солянку.

– Да ладно, – хмыкнул я, и, как учила Ксюха, вначале руки антибактериальной салфеткой вытер. – Кто там у меня любовь всей жизни?

– Прикинь, – жевал Лёнька, поднял на меня свою смешную моську. Глаза круглые серо-голубые. – Фаину сегодня в нашем клубе наблюдал. Помнишь такую? Дудкину.

– Ещё бы, – скривился я.

В первых рядах противница нашей с Майей дружбы и любви. Одноклассница.

– Замуж выходит, за крутого мужика. Какая-то IT-Корпорэйшн. Он её на пятнадцать лет старше.

– Да, там точно любовь.

Как же обидно, что девки поголовно на деньгах помешены.

– И рассказала про твою Майку.

– Лёнь, ты прекращал бы её моей называть, – уныло отозвался я, чувствуя, что аппетит не тот.

– Майя со своим мажором рассталась, точнее её выкинули, – Лёнька заржал. – Пацан в Британию уезжать собрался. Серьёзный конфликт, Майке даже его родаки угрожали, лишь бы не появлялась.

Я перестал жевать.

– Как угрожали?

– Ты сегодня родился? – строго спросил Цветков. – Майку имели всю её учёбу и выкинули.

– Это Фаина сказала?

– Нет, это я, блядь, на кофейной гуще нагадал, – рявкнул мой дружбан. – и сейчас к ней подкатывают все дружки бывшего для дальнейшего использования. Файка очень беспокоится за неё. И обещала мне, что найдёт ей достойного мужика.

– Сука, – вырвалось у меня.

– А так как ты до сих пор по Майке страдаешь, у тебя между бывшим и будущим есть шанс. Давай её в клуб сегодня.

– Да ну, отказала она мне. Не пишет вон, – я уныло посмотрел на свой телефон.

Майя не писала, зато батя ещё работёнки подкинул.

– Ёрш! У девушки всё хреново, – усмехнулся Лёнька. – Работы нет, к бабке в квартиру переехала, ни с кем не встречается, боится по улицам одна ходить. Тут нужно срочно помочь, – он подмигнул паскудным глазом. – Я у Файки даже адрес выудил.

– Хреновая подруга, – констатировал я.

– Не скажи, жениха Майке богатого всем миром ищут. Это с одной стороны её мажор бросил, а с другой, она просто гуляла с парнем из золотой молодёжи. Одно и тоже событие с двух сторон по-разному можно описать.

Я доел солянку и приступил к пюре с поджаркой. На друга не смотрел. И Лёнька продолжил:

– Макс, не ты ли неделю назад мне плакался, что любишь только её?

– Сегодня был у неё, – недовольно признался я, а кому ещё признаваться, никого, кроме Цветкова не было. – Пришёл трубу чинить, а там она… В общем, трахнулись мы.

Он заржал во всё горло.

– Потешайся, – обиженно кивнул я. – Она мне не пишет после этого. Подумала, что совершила ошибку, как в прошлый раз у Горыныча на свадьбе.