– А бУхни туда ложки три сахару – на каждый день по ложке, – теперь они смеялись искренне.

– Сейчас кофе. Потом работать.

Еще один день подходил к концу, когда в прихожей раздался звонок. Пронзительный, долгий – Мария вздрогнула, этот звук вытащил ее из того оцепенения, в котором она находилась с самого утра, с самого последнего разговора с дочерью. Да и разговором этот быстрый и холодный монолог назвать было трудно.

На пороге стоял индус. Самый настоящий индус в огромной красной чалме и в длинном черном кожаном плаще. «На дворе лето, а он в плаще и в этой шапке», – промелькнуло в голове у Марии.

– Вы кто? – спросила Мария, вытирая тыльной стороной ладони покрасневшие глаза.

– Здравствуйте, я ищу свою королеву, великую Вэйду. У меня к ней дело, – каждое слово мужчина произносил отрывисто, отдельно, с небольшим акцентом

– Королевы пока дома нет, и я понятия не имею, когда она придет, – и Мария заревела, слезы предательски покатились по щекам.

Мужчина обнял ее и прижал к себе, Мария понимала, что это неправильно и несколько странно плакать, уткнувшись в грудь совершенно постороннего человека, но сейчас он ей был ближе, чем кто-либо, и казалось, что он понимает ее боль.

Как и когда они очутились вдвоем на маленькой кухне, Мария даже не заметила, но когда она перестала всхлипывать, то с удивлением увидела, что этот странный иностранец заваривает чай и так по-свойски уплетает варенье полными ложками прям из общей креманки. Она улыбнулась.

– Простите, как-то не очень хорошо познакомились, но я тут с вашей королевой с ума схожу. Это она для вас королева-спасительница, а для меня дочь, она же совсем еще маленькая, – глаза снова защипало, и, чтобы опять не разреветься, Мария сделала глоток чая.

– Мадам, я вас очень хорошо понимаю, но все мы рождены для чего-то, у всех у нас есть своя цель, своя миссия, и мы должны стремиться все выполнить и выполнить своевременно.

– Миссия… Ну вот у вас она какая, вы вот дочь свою на подвиги не отправляете, только за чужими охотитесь, – она сказала это слишком резко, что самой стало стыдно, – Простите, это я от нервов.

– Ничего, я все понимаю. И если вам будет легче, то свою дочь я на подвиги отдал, когда ей и двух дней не было. И за почти тридцать лет, только пару раз ее видел, и то издалека. Сейчас уже и внук родился, а подойти пока я не могу – таков мой путь. Но именно ваша дочь, наша королева, все изменит. И я смогу обнять свою Бриджид. Видите, как все переплетено. Жизнь – это как большая кружевная салфетка – каждая петелька связана с предыдущими, и порой наша жизнь зависит совершенно от незнакомых людей. Вот, как ваша сейчас – от меня.

– Не совсем поняла. Что именно в моей жизни зависит от вас? – теперь Мария испугалась. Незнакомый мужчина, что ему надо, а вдруг он маньяк, а вдруг в этом чае снотворное или яд – Мария покосилась на чашку и еле заметным движением отодвинула ее от себя подальше.

Мужчина улыбнулся, и лицо его показалось ее добрым, но ведь маньяки всегда своих жертв чем-то привлекают – она вжалась в стул, и вся скукожилась, готовая бежать, если что вдруг пойдет не так.

– Мадам, мне кажется, что вы взволнованны. Не переживайте. Дело в том, что ваша дочь должна уехать. Вам с мужем тоже не помешает, но это на ваше усмотрение.

– На Кипр? Она мне говорила про Кипр? Но, понимаете, все не так просто, – мысль о маньяке ушла в сторону, теперь она как Золушка, пыталась объяснить, что все дело в платье.

– Именно для этого я был к вам и направлен. Сестры дали мне вот это, – он вытащил из внутреннего кармана плаща конверт и положил на стол, – Это билеты. Вэйда и Борис летят уже сегодня ночью, а вы с мужем, если решитесь и посчитаете нужным, можете лететь через неделю. Сестры сказали, что раньше не стоит, а позже будет опасно.