Шмортик пыхнул трубочкой, протянул лапу Барбóне и они обменялись лапо-пожатием в знак согласия.
– Говори мне ‘ты’, Пуделек! Ведь теперь мы друзья и партнеры.
– И вы тогда говорите мне ‘ты’ тоже.
– А я и так говорю! Тогда пойдем назад пить чай!
Глава 6, в которой Барбóне не может уснуть, а Андерсен вспоминает былое
Барбóне надел голубую байковую пижаму с микки-маусами и сел на кровать. Часы на стене показывали час ночи, Андерсен давно уже спал в своем ящике. Завтра рано вставать на работу, но Барбóне не спалось.
Он ничего не рассказал Андерсену про Шмортика, и про то, как он пронесся на Мамусе через город и поля, и как он побывал на заброшенном заводе, и про очень организованных мышей, и про тыквенную кашу, и про ракету. И особенно про то, что он согласился лететь на Луну за лунитом и это изменит мировую историю, и что скоро они станут очень богаты и купят множество заводов по производству пианино. Барбóне знал, что Андерсен его не одобрит. Потому что правильные собаки так себя не ведут. Это несерьезно. Это опасно. Это все поставит с ног на голову в их жизни. А в жизни главное – порядок, умеренность и аккуратность.
Поэтому Барбóне просто соврал Андерсену о том, как он провел сегодняшний день. Он придумал очень правдоподобную историю о том, как по дороге в библиотеку он встретил Красную Шапку, а у нее ураганом унесло с балкона все вещи, и они ходили по округе и собирали все эти ее унесенные ветром вещи, ведь она как раз накануне постирала и повесила сушиться половину своего гардероба, а тут этот ужасный ураган! Андерсен поворчал немного (“Это очень похоже на Шапку!”), но вопросов особенно не задавал, был доволен, что ‘все вещи нашлись’, и скоро отправился спать.
А Барбóне не спалось. Ведь он почти никогда не врал – он же был очень правильной собакой. И от того, что он сейчас придумал всю эту небылицу про Шапку и ураган, он чувствовал себя не очень хорошо. Было и еще кое-что, что беспокоило Барбóне . А как же он сможет полететь на Луну, а кто тогда будет вместо него работать в кондитерской? И если Шмортик не ошибается, и за ним действительно следят какие-то злодеи? Ведь открытие лунита изменит историю человечества. А Барбóне совсем не умеет драться. А если ракета взорвется при взлете, как взорвалась та, первая ракета, с организованными мышами? Как жалко тех мышей. А вдруг они погибнут без воздуха – задохнутся там на Луне? Ой, как жалко себя. А Андерсен тогда скажет: “ну да, с самого начала было ясно, что этим все кончится!” А мама тогда скажет… Барбóне даже не мог себе представить, что скажет мама. Он даже зажмурился и немного потряс головой, как бы отгоняя мрачное видение.
Наверно, лучше завтра пойти к Шмортику и отказаться лететь с ним на Луну. Шмортик, конечно, так расстроится, ведь он… Он такой в сущности приятный изобретательный мыш, с ним так интересно. И он время от времени говорит разные умные вещи… Ну там про то, что Барбóне очень полезный, и что он хорошо готовит. И ему нужна помощь, и он позвал Барбóне . И экспедиция – это такая важная вещь, важная в мировом масштабе.
‘Ой, как же нехорошо получится, если я завтра пойду к Шмортику и откажусь. Но как же нехорошо получится, если я не откажусь, и потом об этом узнает мама… ойойой..’ Барбóне лег на подушку и тихонько заскулил. Он почти совсем не умел сам принимать правильные решения.
– Что ты там воешь как белуга?
Сонный голос Андерсена вернул Барбóне назад в спальню. Может, все-таки, рассказать Андерсену про все?
– Андерсен, ты не спишь?
– Как же я могу спать, если ты скулишь среди ночи, как несмазанная дверь. Что там у тебя опять случилось?