тот день на полуострове нападало немало.

Я уверена, что это он прислал мне эвакуатор и ДПС. Больше просто некому.

Ну, вот же он. Иди, извиняйся.

Как бы не так.

Сегодня я его боюсь.

Не пойду я извиняться.

Решено.

Успокаиваюсь и улыбаюсь, ощущая, как с плеч падает груз. Почему не все решения в жизни даются так же просто? 

– Ну что, – объявляю благодушно. – Может, на карусели?

Ребята бросают на меня безучастные взгляды и продолжают залипать в телефонах.

Фыркаю в ответ на этот дохлый энтузиазм.

Разве не должны они быть в восторге?

– Мы все равно туда пойдем, – сообщаю я, потому что у меня все распланировано.

Вздыхаю и снова кошусь на кафешку. Вижу силуэт в сером костюме за большим панорамным стеклом.

Оправляю свой клетчатый пиджак и разглаживаю джинсы на коленях, после чего распускаю волосы и перебрасываю их через плечо, взбив у корней. Я давно не стриглась, и они порядком отрасли. Сейчас почти достают до талии. 

Я собираюсь пойти туда. Мало ли что я думала три минуты назад.

Мое поведение нельзя назвать взвешенным. 

Как говорил Великий Мастер Угвэй[1] – случайности не случайны.

Было бы просто тупостью сейчас струсить и не пойти, ведь я учу детей не быть рохлями.

Достаю из сумки зеркальце и изучаю свое отражение. Кажется, моя кожа никогда не выглядела лучше, чем в последние месяцы. Наверное, сказывается свежий воздух, да и вообще, образ жизни здесь, в регионе. Кроме того, мне очень идет загар, хотя я сама по себе довольно смуглая.

Я даже подкрасила ресницы в кои-то веки.

Встаю, сгибая и разгибая пальцы на руках.

– Я сейчас вернусь, – говорю своим мужчинам. – Никуда не уходите.

Ноль реакции. 

– Эй! – возмущаюсь я.

Никита закатывает глаза и бросает:

– Окей.

Как мило.

– Когда тебе было пять, ты меня называл «любименькой» , – напоминаю ему.

– Забудь, – кривится он.

Убеждаюсь в том, что Варе есть, чем заняться. Она смотрит по сторонам, жуя конфету.

Отлично.

Очень медленно иду к кафешке, надеясь на то, что мне что-нибудь помешает. Но брусчатка не разверзается по моими ногами, и я спокойно вхожу внутрь. Здесь много народу. Все-таки обед.

Успокойся ты! Он всего лишь человек! Такой же, как и все мы!

Вижу его у окна и стою, кусаю губу.

Мужчина сидит, сложив на столе локти. Да, этим парням стол явно не по размеру. Чтобы не биться коленями, обоим приходится широко их разводить.

Викинг улыбается в ответ на реплику своего спутника, а я вся мурашками покрываюсь.

Не понимаю, откуда это волнение? В меня как будто кто-то тычет иголками.

– Добрый день, – спешит ко мне хостес.

– Эм… добрый, – улыбаюсь милой девушке.

– У нас в меню сегодня куриная лапша и паста с ветчиной…

– Я на минутку, спасибо… – отшиваю ее и снова смотрю на мужчин.

Они не обращают на меня никакого внимания, продолжая беседу.

Могу ли я вот так к ним подойти? Так поступают в приличном обществе?

Если бы кто-то вторгся таким образом в мой разговор? Не знаю, смотря кто.

Так, ладно.

Я уже на ближних подступах, когда он меня замечает. Сначала незаинтересованно бросает взгляд, а после внимательно смотрит в лицо.

О, божечки…

Кажется, у меня по щекам разливается алый румянец. Разумеется, мне не кажется! Лицо просто пылает.

Он продолжает смотреть. Не отрываясь и умолкнув на полуслове.

Делаю вывод – он меня узнал. Это уже хорошо.

Приветик.... 

Взгляд скользит по моему телу и возвращается к лицу. Что он там, внизу, может увидеть? Здоровенную задницу, вот что. По моему глубокому убеждению, задница – это мое наказание. Только не знаю, за что? Возможно, мне выдали его авансом. Короче, она гигантская (опять же, я так думаю). Возможно, модели размера плюс закидали бы меня камнями, но я все равно не умею носить этот довесок с грацией Джей Ло.