Коллектив? А его тоже не было. Была свита, которая играла короля.

Каждому поколению – свои испытания. На поколение родителей Марии выпала война и все послевоенные лихолетья. Война прошлась и по Сибири. Пусть здесь не взрывались бомбы, не свистели снаряды, но мужиков значительно поубавилось. Их рабочие места пришлось занять женщинам, девушкам, подросткам.

Семнадцатилетнюю Аню Зимину и двадцатилетнего Петра Гордеева судьба свела на лесосплаве уже после войны.

Ох, уж этот Пётр Гордеев… Не одна подушка была полита девичьими слезами, не одна девчонка грезила разбитным парнем. Шутник и балагур, отчаянный хулиган, он был, может, и не так красив, но чертовски обаятелен, этот Пётр Гордеев. А когда он играл на гармошке и пел своим бархатным голосом, таяло сердце самой неприступной красавицы.

Только выбрал Петр Гордеев почему-то Аню Зимину, застенчивую и совсем не красавицу. Судьба.

Худенькая, небольшенькая росточком, Аня наравне со всеми катала тяжелые бревна и связывала их в плоты. Работа не из легких, но платили за неё хорошо, а это было главным – девушке нужно было поднимать двух младших братьев. Отца, подавшегося в Черемхово на заработки ещё до войны, завалило в шахте, а мама умерла год назад от заражения крови – сторож леспромхозовской конторы, где она работала уборщицей, неудачно выдернул ей плоскогубцами больной зуб.

Петр на Аню не обращал никакого внимания до того несчастного случая, когда девушка, поскользнувшись на мокром бревне, упала в ледяную воду.

Он вместе с бригадиршей Катериной был в то время на другом конце плота и самого падения не видел. Услыхав крики, подбежал, растолкал столпившихся баб, дико орущих и бестолково пытающихся помочь Ане. Она барахталась в воде и никак не могла ухватиться за мокрый шест, который протягивала ей пятидесятилетняя тетка Варвара. Сильное течение уже начинало затягивать девушку под бревна.

Бригада была новой, состояла из женщин, для которых этот сезон лесосплава был первым, и все растерялись. Для Петра и подбежавшей следом за ним Катерины сезон был третьим. Он мгновенно оценил обстановку: багром действовать поздно, девчонка почти вся под плотом, багром Катерина уже самого Петра подцепит, если что. Больше не раздумывая ни секунды, Петр сбросил с себя телогрейку и прыгнул в воду. Катерина держала наготове багор – они понимали друг друга без слов. Петр вытащил Аню и с ней на руках побежал к теплушке, крикнув на бегу:

– Спирт!

Спирт был. У бригадира Катерины он был всегда. Случай с Аней на лесосплаве не был единичным, хотя иногда не находилось рядом такого Петра Гордеева и всё заканчивалось гораздо печальнее.

Положив Аню на дощатый топчан, Петр начал срывать с неё мокрую одежду. Катерина сразу же растопила железную печку, достала спирт из известного всем потайного места и стала помогать Петру. Вдвоём они быстро раздели девушку, но растирал её спиртом он один: у Катерины была жесточайшая астма и от запаха спирта бригадир задыхалась. Петр и с себя снял мокрую рубаху, ватники, но с кальсонами повременил. Увидев в теплушке перепуганных женщин, прибежавших следом за ними, рявкнул:

– Пошли вон отсюда, нечего глазеть! Кто за вас работать будет? И пусть кто-нибудь за шмутьём сбегает для неё, – кивнул на Аню. – Вон Танька, она проворнее будет.

Женщины, а с ними и Катерина, послушно вышли из теплушки. Катерина хоть и числилась бригадиром по ведомости, по факту им был он, Петр, единственный мужик в их бригаде. Что её и отличало от остальных, так это то, что опыт у неё был поболее – как-никак три года лес сплавляет! – да спирт хранит. Она бы и спирт Петру доверила, только в этом деле Петр сам себе не доверял – друзей у него было много.