Кстати, о девках. Эта новенькая, Ольгина подружка, Катя – ничего вроде. Глаза огромные, губы бантиком… Чем-то на Микки Мауса смахивает. Глядит доверчиво, краснеет ушами. Втюрилась что ли? Тихонькая, черт ее разберет. Интересно, сама ему об этом расскажет, или так и будет глазенки в сторону отводить, его взгляд перехватывая?

А Бригу было хорошо. Он любил дорогу. Он шагал по ставшей уже привычной за годы трассе, в ушах были хоботки наушников, сверху чуть накрапывал дождь, под ноги послушно ложились километры. Порой мимо проезжал какой-нибудь дальнобойщик, и тогда Бриг поднимал руку. Кто-то проезжал мимо, иногда его «подбирали», и тогда километры уже не ложились под ноги, а бежали под колеса.

Ему было хорошо так жить – никому ничем не обязан, а вокруг – просто свобода. Можно просто идти, слушать любимый «Крематорий» и думать о чем-то своем.

За годы автостопа он взял за правило одну вещь: никто и никогда не подбирает на дороге путника из чистого альтруизма. Подбирают потому что, одному ехать скучно. Поэтому необходимо иметь подвешенный язык. Говорить можно о чем угодно – о погоде, о рыбалке, ругать правительство, травить анекдоты. Бриг всегда держал в запасе несколько свеженьких. Они здорово выручали – эти свеженькие, если надо было разрядить атмосферу или просто поддержать разговор.

В этот раз обратная дорога из Нерюнгри до Якутска несколько затянулась: вот уже второй день он мотал километры пешком, машин на дороге было раз-два и обчелся, да и те не хотели его подбирать. Рюкзак, наполненный тем, зачем он, собственно, и ездил в Нерюнгри, уже начал оттягивать плечи. Да и мысли в голову полезли дурные. Он всегда, сколько себя помнит, старался не задумываться ни о каких отношениях. Есть они – и хорошо, нету – ну и ладно. И девчонок он бросал как-то так, походя, не задевая сердце даже по краешку. Но Лада – капризная, избалованная Лада – с нею все почему-то было иначе. Уж очень его уязвил ее ответ на его «Слышишь ли ты мое сердце?». Так уязвил, что он даже удивился этому новому для себя чувству – обиды на девушку. Вот еще, глупости! Это же все равно, что на кошку обижаться – погладишь – замурлычет, пнешь – поцарапает.

Сзади по гравию зашуршали шины. Бриг обернулся. Рядом притормозила иномарка и из окошка водителя высунулась девушка:

– Эй, красавчик, хочешь, подвезу?

– Ты всегда подбираешь на дороге незнакомцев? – поинтересовался Бриг. Они ехали уже несколько часов, разговор давно выбился из накатанной Бригом колеи о погоде и прочих жизненных мелочах; он уже балансировал на грани флирта.

– Всегда, – засмеялась она, – если они молодые и красивые!

– Странное у тебя понятие о красоте, – заметил Бриг, представив себя со стороны – чумазого, пропотевшего, покрытого дорожной пылью с головы до ног. – Если тебе по вкусу потасканные панки, это твоя личная половая трагедия… – Не боишься, что я маньяк какой-нибудь?

– Не-ет… – лукаво протянула она, – я сама маньячка! Езжу вот, по дорогам Якутии, подбираю на трассе молодых и симпатичных автостопщиков, завожу их поглубже в лес, и там… съедаю! – Для наглядности она щелкнула белыми маленькими зубками. – Так что кто кого переманьячит…

– Руле-ез! – вскинул он брови, – а от меня еще ни одна не уползала. Я же с собой всегда дрель ношу. Поймаю вот так девчонку, очарую, в доверие вотрусь и… как задрелю до полусмерти!

– Фу, как пошло! – засмеялась собеседница.

– Это ты пошлая, а я о ремонте говорил, – отпарировал Бриг, – я же мастер укладки и полировки… а также спец по вбиванию гвоздей и ввинчиванию болтов в подходящие отверстия.

Девушка съехала с дороги на обочину и остановила машину.