Угу, значит, так и сделаем… Только куда Федор делся? Ведь слышал его шаги в другом зале, когда в кресле сидел, а сейчас – тишина… Или он дальше ушел?

Пройдя через высокие двустворчатые двери, я оказался в следующем помещении. Старлея здесь не было. Блин! Куда он пропал? Покрутив головой, я крикнул:

– Одинцов! Одинцов, ты где?

Его голос раздался откуда-то справа:

– Я здесь, товарищ майор. Идите сюда.

Ага, вон еще одна дверь. Пройдя в нее, я оказался в зале размером метров двенадцать на пятнадцать. Он был практически пуст, за исключением резных деревянных кресел, стоящих по периметру, и большого стола, накрытого красной скатертью. Еще присутствовал громадный камин, в котором можно было зажарить слона вместе с хоботом и бивнями. Вот из этого камина сейчас выглядывал напарник и махал мне рукой. Подойдя ближе, я поинтересовался:

– Ты чего туда залез? Тайные ходы ищешь? Так они наверняка если и есть, то только в подвале. Но мы их все равно не найдем…

– Ищу, – смущенно признался старлей и добавил: – Мы их тоже в подвале искали, но все впустую. А сейчас я подумал – а вдруг он не в подвале, а на первом или втором этаже? Вот и полез в этот камин.

– Ну и как успехи?

– Да странно как-то… – Одинцов замялся, а потом показал мне перепачканную ладонь: – Вот, смотрите… Хотя нет, я сейчас!

Быстро выскочив из камина, он, поплевав на руку, вытер ее скатертью, и вернувшись обратно, сказал:

– Вот здесь провожу – видите, палец в саже. А вот здесь – тоже в саже, но гораздо меньше. Почему?

Хм, действительно странно.

– А ну отойди. – Отодвинув Федора, я сам нырнул в черную глубину. В конечном итоге, перемазав обе руки, убедился в правильности первоначальных предположений. Но вся беда в том, что сколько я не искал тайных кнопок или рычагов, ничего не находил. Только вымазался как черт, и площадь сравнительно чистого места увеличилась до квадратного метра. В конечном итоге вылез, освободив место Одинцову. Пока он работал трубочистом, я перекуривал и давал советы. Кончилось тем, что на голову Федьке свалился шмат сажи и он моментально превратился в негра. Со словами: «Твою мать!» особист выпал из камина и застыл в согнутом положении, с разведенными в стороны руками.

– Тихо, тихо, не шевелись!

Углом бывшей красной скатерти я насколько мог оттряхнул бедолагу, после чего мы закурили уже вместе, мрачно поглядывая на печку-переростка. В конце концов старлей, сплюнув черную слюну, выдвинул предположение:

– А может, так и должно быть? Ну, тяга разная, или огонь до этого места доходил, сажу сдувая, вот там меньше и запачкалось? Я просто с каминами раньше не сталкивался…

– Я тоже… Хотя, знаешь… давай последнюю попытку сделаем. Чистое пятно было на уровне груди. Если я встану вон на то кресло, моя задница будет на том же уровне. Может что-то в трубе выше есть и сажу жопой вытерли случайно, когда ход открывали?

– Да смотрели же – там только кладка кирпичная.

– Еще раз посмотрю, может, не заметили.

Подтащив тяжелое кресло к камину, я осторожно взгромоздился на него. Потом включил фонарик и в круглом пятне света сразу увидел лежащую на одном из выступающих кирпичей черную и сливающуюся со стеной цепь, уходящую в дымоход. Кстати, кусок этой же цепи валялся под ногами. То есть, получается, она изначально длиннее была, до самого низа? Но не это главное – главное, найдено, за что дергать!

Испытывая прилив детской радости от решения задачи, я потянул за сальные на ощупь звенья. Наверху что-то бумкнуло, зашуршало и на меня свалился такой кусок сажи, что напарник по сравнению со мной сразу стал выглядеть Белоснежкой.