– Ты бы мог столько пользы принести нашей семье! – добавил отец.

– Да потому что я не хочу приносить кому-то пользу! – выпалил Уртян. – Я хочу приносить пользу себе! А вы сразу «род»… «род»… «семья»!

– Но дар-то у тебя от бабушки! – напомнила мать, кивая на бабку-кицунэ.

– И что? Это просто компенсация за то, что я из-за неё вечно мучился! – Уртян передёрнул плечами.

– Что?! – кицунэ прищурила и без того узкие глаза. – Что ты сейчас тявкнул?

Соколовский усмехнулся и покосился на Тявина, у которого на физиономии зависло такое безграничное изумление…

– Что-что… То самое! Если уж у меня такая бабка, из-за которой я всё время огребал, должно же у меня хоть что-то хорошее возникнуть!

– Посмотри на меня! – резко приказала кицунэ, цапнув внука за плечи и повернув к себе.

– Что? Ну что? Он же под мороком? – уверенно зачастила мать Уртяна.

– Нет… – бабка отступила, отпустив руки, которые бессильно упали, повиснув вдоль тела. – Он так сам… сам думает!

– Да как ты смел? – рявкнул отец.

– Да что я такого смел?! Ты что, не знал, что кицунэ презирают? Почему ты не подумал про будущих детей, когда женился на маме? Ты что, не знал, что она наполовину кицунэ? Знал! А ты… – он развернулся к матери и продолжил: – Ты хоть представляешь, как мне трудно было? Ты меня Тяночкой называла и не думала, что меня так ОБЗЫВАЮТ! А ты? – прошипел он в сторону бабки: – Где? Где твой подарок, а? Почему он не действует? Ты ж мне говорила, что подарила мне удачу! И где она сейчас, когда мне так нужна? Да если бы я достал пожелание неуязвимости, а твой дар действительно работал, то вот тогда я бы развернулся! А то я от тебя получил по наследству только иллюзии, но и их, оказывается, должен был вам предъявить и использовать по вашей команде! Да я хоть что-то от тебя полезное получил! Хоть какая-то компенсация за мои переживания из-за того, что я внук кицунэ!