– Вижу, конечно!

– И что именно ты видишь? – коварный прищур однозначно свидетельствовал о том, что вопрос задан с подвохом!

– Вижу очень красивого и изумительно обаятельного, во всех отношениях уникального кота! – Таня ответила честно, улыбку сумела изловить и спрятать подальше, а хихиканье, доносившееся из-за дивана, попросту проигнорировала – она, конечно, норушат очень даже понимала, но ей в данный момент лучше было не смеяться.

– Вот! Вот ты – человек умный! А там вон, – Терентий прицельно махнул толстой лапой в сторону кабинета Соколовского, – Там, Тань, сидит представитель нового вида Иванов!

– Это какого же?

– Ну у нас ведь как… Иван-царевич, Иван-дурак и всякие промежуточные Иваны, которые ближе то к одному стартовому состоянию, то к другому! А у нас завёлся Иван-программист!

Терентий выговорил это определение с таким выражением, что стало очевидно – он ничего не забудет и не простит, так что лёгкой жизнь Ивана-программиста не будет по определению.

– Терентий, а что плохого в программистах? – удивилась Таня. – Вон, Вран занимается…

– Вран у нас – Роман. Это другое! – важно выдал кот. – И вот Иван-программист… он знаешь, Тань, чего сделал?

– И что же?

– Он у меня спросил, не превращаюсь ли я в ПТИЦУ! Нет, прикинь, да? Так и ляпнул «А вы тоже птица»? – Терентий искусно игнорировал хохот из-под дивана, возмущённо сверкал глазами и пушил хвост.

– Нда… это он напрасно! – констатировала Татьяна, которая вчера от названного братца получила массу информации о его научном руководителе:

– Клёвый мужик. Молодой, ему тридцать два, но умный! А ещё не очень вредный – студентов не гнобит. Только бездельников не выносит на дух, а так – вполне компанейский. Голова, правда, фигнёй набита, ну… в смысле, обидно, когда такая игра строится на глупом сюжете, но Сокол, я думаю, это исправит!

Татьяна почистила Терентию ещё пару креветок и уточнила:

– Слушай, а может, он просто не сообразил? Он же видел, что Володя поменял облик, Сшайр тоже…

– Он-то мог и не сообразить, что с Ивана-не-царевича взять, но Сокол?

– А Филипп Иванович-то чем тебя обидел?

Таня только вздохнула, увидев, как Терентий зажевал разом три креветки прямо целиком, с головами и панцирями. Нет, раньше она бы испугалась последствий, но по опыту уже знала, что Терёня и яйцо со скорлупой может потребить и ничего с ним не станется…

Жалобы на Сокола были какими-то… неуверенными, из чего Таня сделала свои выводы:

– Ты добрался до его дивана?

– Да как ты обо мне думаешь? – возмутился Терентий, – Я бы никогда не замахнулся на святое! Что я… не понимаю, что ли? Я всего лишь на кресле повалялся!

Логическое мышление Таня освоила в совершенстве – раз Соколовский возмущён, значит, какие-то следы пребывания кота на его «директорском» роскошном кресле имеются!

– Шерсть? Ну нет… Филипп Иванович не мелочный. Значит, или ручку погрыз, или сидение покогтил. А, может, даже на спинку замахнулся! – размышляла Татьяна, пока Терентий разглагольствовал о том, что диван – это такое… такое, что ДАЖЕ он не посмел бы.

Впрочем, все его выступления закруглились очень быстро – стоило ему только услышать, как открывается дверь кабинета Соколовского, как кот звучно обрушился с кухонного диванчика на пол и канул в коридоре Таниной квартиры.

– Вот Терёня и дал! – на спинке диванчика обнаружилась Шушана, которая посмеивалась и потирала лапки: – Он увлёкся и почесал когти о кресло Сокола. Не сильно, но у Финиста же зрение соколиное даже в человеческом облике, так что оне в гневе! Правда, договор с Иваном-программистом подписал, Врану велел отвезти нового сотрудника домой, а сам сюда идёт. Злющий, между прочим!