Вновь взглянув на девушку, уже обладающую личностью Ирины, Кейдан принялся пересказывать ей свои ощущения. Он опробовал функционал каждой конечности, поднялся на ноги, сделал несколько физических упражнений. Затем опробовал функционал органов. Глубоко вздыхал, выпил воды, закинул поджаренный, еще с утра, хлеб, смотрел на разные расстояния, прислушивался к разным по громкости звукам, исходящих от Ирины – словом, Кейдан пытался выудить как можно больше информации из своего состояния.

Сбор первичных данных продолжался до момента осознания, что после пробуждения ничего не поменялось, за исключением возникшего голода, и чувства, приходящего лишь после продолжительного сна. Тело было в отличном состояние, даже в лучшем, чем до засыпания. В голове мысли струились сквозь теплый свет яркого сознания, всё ощущалось и понималось исключительно в отчетливом процессе мышления. Тело и сознание прошли сквозь этап восстановления, крывшийся во сне, но время, потраченное на восстановительный процесс, значительно сократилось, и составило один час с момента засыпания. Первая попытка введения ЛОС-17 увенчалась успехом. Инъекция по первичным ощущениям справилась с поставленной задачей, но требовалось больше времени, дабы узнать способна ли ЛОС-17 обеспечить человеку полноценный день, неделю и месяц без сна.

После пробуждения Кейдан восполнил энергию через обильный перекус. Далее он много беседовал с Ириной, параллельно переписывая записи, созданные ее рукой. Она продолжала следить за своим объектом изучения, конспектируя всё, казавшиеся ей важным для упоминания. Кейдан также делал пометки, записывая свои ощущения в такой же блокнот как у Ирины.

Остаток ночи, он провел в компании молчаливой ассистентки, добросовестно выполняющей свою работу. Ее зеленые глаза взирали из угла кабинета, считывая информацию, поступающую от человека, сидящего за своим столом. Кейдан, не обращая внимание на пристальный анализ из угла, продолжал делать записи. Он структурировал написанное Ириной, подписывал свои пояснения и свои ощущения, попутно отбиваясь от навязчивых мыслей, бегающих словно муравьи нашедшие залежи сладкого сокровища. Кейдан не мог не думать о том, что его лекарство работает. Первый тест, с человеком в качестве подопытного, прошел успешно, и не будь рядом Ирины, он бросился бы в радостное восхваления собственной личности и проделанных трудов, наконец принесших ощутимый результат.

Весь следующий месяц Кейдан продолжал исследования с собой в главной роли.

Первая неделя начавшихся тестов прошла успешна. Из ощущений можно выделить лишь головную боль, появившуюся на пятый день инъекции. Кратковременный эпизод патологии исчез так же быстро, как и появился, поэтому Кейдан, не взирая на возможную опасность, продолжил исследования.

На семнадцатые сутки появилась жгучая боль, в области куда Ирина вводила лекарство. Кейдан принял решение сменить место укола, отдав предпочтения обычной вене на сгибе руки. Это решения несло ряд возможных проблем, но этот рискованный шаг нужно было совершить немедленно, так как за прошедшее время исследования, они создали полную картину работы ЛОС-17, и любые отклонения от нормы, вследствие смены места введения, были бы замечены и новое место укола потеряло бы свой статус возможного заменителя.

Спустя три дня после сменны спинномозгового канала на обычную вену, стала ощущаться усиленная работа воображения. Из-под руки Кейдана заструились рассказы, наполненные огромным количеством всевозможных деталей. Структура рассказов строилась сугубо на дилетантском использование инструментов литературы. Хоть истории и пестрили огромными мирами, утопающими в безграничном количестве мелочей, их конечный результат имел вид очень хорошей попытки начинающего писателя создать рассказ.