Учитель окончил землемерное училище, но зачитывался книгами по истории и собирался поступать в археологический институт в Смоленске, да был призван в ряды РККА, после ранения демобилизовался и осел в Каспле, свел знакомство с директором школы, который, оценив его познания, и сосватал бывшего землемера на учительскую работу. Так вот, ранение он получил как раз на увалах между озерами Ржавец и Поганое, еще не подозревая, что эта гряда и есть детинец древнего города Вержавска. Воспоминание озарило его, когда он знакомился с трудами Ивана Ивановича Орловского, известного смоленского краеведа и историка, преподававшего в женском епархиальном училище и в свое время обучавшегося у самого Ключевского в Москве. Орловский, рассуждая о местонахождении таинственного Вержавска, предположил, что именно там, в поречских – а теперь демидовских, – лесах посреди двух озер город и стоял. И тут-то и полыхнуло сознание землемера Евграфа Изуметнова тем роковым выстрелом, разодравшим ему грудь горячим свинцом. Он там умирал, но и выжил.
…Эти подробности смогли узнать ребята, отправившиеся под предводительством землемера в экспедицию к древнему городу Вержавску. Решено было идти историческим водным путем, как чаще всего и ходили в те времена. Спуститься по реке до бывшего Поречья, переименованного в Демидов в честь погибшего от рук контры, жигаловской и кышевской, председателя Поречского уездного комитета РКП(б), а оттуда уже подниматься вверх по речке Гобзе – прямо к Вержавску, орошенному кровью учителя Евграфа Изуметнова.
Директор школы не знал, как ему относиться к этому предприятию, но, когда к экспедиции присоединились студенты археологи и историки из смоленского института, дал добро. Правда, позже выяснилось, что студенты отправятся в другое место, а именно на Гнездовские курганы в сосновом бору на Днепре, потому что туда прибывает экспедиция из Москвы. Но все же на третьем этапе к походу касплянских школьников, уже непосредственно на месте предполагаемого расположения древнего города, собирался подключиться археолог с двумя студентами. А из областного отдела по просвещению пришла приветственная телеграмма школьникам и директору школы, в которой сообщалось, что плавание по пути из варяг в греки к древнему городу Вержавску не сможет заменить и тысяча учебных часов по истории, и это будет наилучшим образом развивать ребят духовно и физически, а также служить делу воспитания настоящих патриотов молодой республики. Директор окончательно поверил своему шкрабу Изуметнову и начал всячески ему содействовать. Главным образом ему пришлось употребить свое влияние на родителей.
Но родители многих ребят разругались с Колумбом хреновым в обмотках, сиречь Евграфом Изуметновым, за то, что уводит в жаркую крестьянскую пору помощников; но некоторые ученики ослушались родителей и тайком пришли к отплытию с мешками, в коих была собрана нехитрая снедь: луковицы, сушеная рыба, буханка домашнего хлеба, крупа, соль, вареные яйца; для спанья прихватили кто овчину, кто простую дерюгу, кто войлок, а Сёма Игнатов взял пуховое одеяло и маленькую подушку. Не захотел повиноваться деду Дюрге и Арсений. Крут был старик, да и Арсений той же – жарковской – породы, сбежал, вооружившись рыболовными снастями. Лёвка Смароков, тот вообще дробовик принес – от медведей обороняться ну и дичь какую добыть. Евграф Васильевич тут же отправил его домой, сказав, что медведя они и так, стукоткой ложек по мискам отпугнут, а на пропитание будут добывать рыбу. Неожиданно много пришло девочек, но не в экспедицию, а только для проводов, как выяснилось. А в поход отпустили только троих. Их сразу назначили поварихами. Галку Тимашук подвез на пролетке личный