Джон М. Вергоев из Луисвилля, минералог и метеоролог. 25 лет, учился в одном из восточных университетов. Мистер Вергоев щедро содействовал решению финансовых проблем экспедиции.

Мэттью Хэнсон, мой слуга; смелый чернокожий парень, родом из Виргинии, 23 года. Его ум и преданность, выдающиеся отвага и выносливость, проявленные им в течение нескольких лет, проведенных со мной в различных экспедициях и в джунглях Никарагуа, убедили меня в том, что он очень ценный член партии.

Миссис Пири сопровождала партию. Здоровая, молодая, энергичная и полная восторженного интереса к делу, она не видела причины, почему она не сможет перенести условий и среды, в которых датские женщины проводят годы своей жизни. Я согласился с этим мнением и полагал, что во многих отношениях ее присутствие и помощь будут также содействовать ценным выводам экспедиции, как они были бесценны для меня во время подготовки. События доказали справедливость этого мнения.

Я был начальником обеих экспедиций, северо-гренландской и западно-гренландской, пока первая не расположилась на зимние квартиры в заливе Мак-Кормика. Западно-гренландская экспедиция затем начала свою отдельную работу под руководством известного геолога, профессора Анджело Гейльприна. С профессором Гейльприном были проф. Бенджамин Шарп, зоолог; проф. Дж. Ф. Холт, зоолог; доктор Уильям Хьюз, орнитолог; мистер Леви Менгель, энтомолог; доктор Уильям Бурк, ботаник; мистер Александр Кинили, журналист «Нью-Йорк Геральд»; доктор Роберт Кили, врач и мистер Фрейзер Ашхёрст.

Командиром «Коршуна», паровой шхуны водоизмещением 280 тонн, был покойный капитан Ричард Пайк, известный полярный шкипер и один из лучших мореплавателей среди льдов. Смерть его, весной 1893 г., повсюду вызвала сожаление. Командуя «Протеем», он доставил в 1881 г. экспедицию лейтенанта Грили в бухту Леди Франклин. При этом капитан Пайк совершил феноменально быстрый переход через пролив Смита до места, где был расположен лагерь лейтенанта Грили. Два года спустя капитан Пайк командовал «Протеем», когда лейтенант Гарлингтон попытался спасти Грили. После того, как судно было раздавлено льдом возле мыса Сабин, он отступил со своим экипажем проливом Мелвилла в Упернавик.

Под командованием капитана Пайка находился экипаж из 15 человек, вместе с нами – 31 человек, – всех этих людей нужно было разместить в очень тесном пространстве. «Коршун» был крепким судном, хорошо приспособленным для путешествий, способным развить скорость в семь узлов. Он был совершенно переполнен, и поэтому для моей партии были обустроены дополнительные каюты.

Вопросы снабжения пищевыми продуктами, одеждой и другой экипировкой и приборами для научных исследований были предметом моего пристального и продолжительного обдумывания, изучения опыта моих предшественников.

Мое снаряжение хоть и было одним из самых недорогих, которое когда-либо использовалось на «белом севере», однако в его подготовке было учтено все, что могло повлиять на удобство и общий успех экспедиции.

Съестные припасы, взятые нами, немного отличались от провизии последних полярных экспедиций. Припасы были рассчитаны на полтора года, чай, сахар и кофе – на два с половиной года. Я взял немного мяса, за исключением пеммикана, поскольку считал, что мы сможем без проблем добыть оленину в нужных нам количествах. Разнообразные сушеные овощи, мясная мука, пеммикан и плитки шоколада были специально приготовлены для моей экспедиции.

Я взял с собой лесоматериалов в расчете на дом площадью 240 квадратных футов. В моем распоряжении были два вельбота – «Мери Пири» и «Вера», специально построенных для экспедиции. Первый был назван по имени моей матери, которой я стольким обязан, а второй – в честь крепкого бота, 30 лет назад вернувшего доктора Кейна и его храбрых спутников друзьям и цивилизации, проплывшего мимо тех же скал и заливов, которые вскоре увидят новую «Веру».