Они шли уже довольно долго, когда Кагеро предложила передохнуть – хоть от вчерашнего недомогания Ооками не осталось ни следа, все же стоило поберечь силы. Облюбовав невысокую, сильно выступающую в море скалу – нагнувшись, можно было достать до воды кончиками пальцев, – они сели на поваленное и принесенное зимней бурей дерево, высушенное палящим солнцем, и какое-то время наблюдали за рыбами, ищущими пропитание в кристально чистой воде.

– У меня не выходит из головы наш вчерашний разговор, – первым нарушил молчание Ооками. – Вы долго знали Кайри? Он был сильным воином. Да, у него были определенные проблемы, но он их решил за некоторое время до смерти. Ни Итачи, ни его слуги так и не смогли объяснить мне, как и где он умер.

– Их там не было, – тихо произнесла Кагеро.

– А вы?

Княгиня молчала.

– Кайри был моим другом, – Ооками пристально посмотрел на жену. – Наверное, самым близким другом. Если его смерть была подстроена, то я хочу знать имена виновных.

– Мой меч не запятнан его кровью, – ответила она слишком ровным голосом.

– Я вас не обвиняю.

Кагеро склонила голову.

– Я не могу рассказать вам часть, не поведав историю с самого начала. Его смерть не останется неотомщенной…

Ооками молчал. Кагеро встала и подставила свое лицо теплым лучам закатного солнца.

– Когда-нибудь я расскажу вам все, или же отец расскажет, если… – она оборвала себя на полуслове, но после паузы продолжила: – Я настолько привыкла быть одиночкой, сама расчищать свой путь, что доверить то, чем я жила столько лет, кому-то другому очень сложно.

– Я не собираюсь вас ни к чему принуждать, – мягко ответил Ооками, вставая рядом. – Мне как-то не хочется не проснуться однажды утром.

Кагеро усмехнулась, снимая этим напряженность разговора. Она повернулась к мужу, сняла с шеи цепочку с камнем-кулоном и вложила в его ладонь. Ооками не ожидал прикосновения и невольно вздрогнул от ощущения ее холодных пальцев на своих.

– Вот, возьмите, с его помощью вы сможете поддерживать связь со своим поместьем. Я настроила его только на вас. Защита на острове работает так, что попасть сюда никто не может, но покинуть может любой маг, умеющий открывать портал и владеющий соответствующим амулетом. Кроме вас он есть еще у Кицуне. Если со мной что-либо случится, то вам и ей переносить с острова отца и слуг. Точнее, вам, потому что с порталами у Кицуне пока не очень хорошо, для себя она его точно откроет, но провести столько людей – я не уверена, что сможет.

– И тогда они окажутся запертыми тут навсегда? – Ооками опознал в камне опал, проверил, чувствует ли магию в нем, кивнул в подтверждение этого и надел себе на шею.

– Если я отправлюсь к Повелителю душ, то вся защита спадет за несколько дней. В моем завещании указано месторасположение острова, их найдут. – Кагеро сделала паузу и решила переменить тему разговора: – Пойдемте дальше, мы прошли только половину пути. Когда зайдет солнце, станет прохладно.

Ооками кивнул, и они медленно побрели по скалистому берегу, постепенно переходящему в песчаную отмель.

Капелька росы соскользнула с цветка, обвивающего оконный проем, и с тихим звоном растеклась по деревянному полу. Следующую на лету подхватила небольшая пестрая птичка, которая влетела в комнату Ооками, привлеченная ярким красным бутоном, распустившемся прямо у стены.

На террасе князь никого не застал, но две пиалы, еще хранившие тепло недавно выпитого чая, указывали на то, что он проснулся не первым. Вспомнив, что Кагеро упоминала об утренних тренировках, он вернулся в свою комнату за мечом, вышел из дома и превратился в волка, надеясь по свежим следам найти тропу, по которой шли к месту занятий. И действительно, он быстро нашел их: на большой поляне превратившийся обратно Ооками увидел Кагеро и Кицуне, стоящих спиной к нему. Не обернувшись и не показав, заметили его или нет, они продолжали выполнять движения.