– Да. Знаю. – Раздраженная, Блэр хотела спрыгнуть на землю, но Ларкин повернулся, загородив дорогу.

– Думаешь, я ничего не чувствовал, когда мы стояли рядом, спиной к морю, и отбивались от демонов, выскакивающих из тьмы? Думаешь, я ничего не чувствовал и мог спокойно уйти, спасая свою жизнь и выполняя твою просьбу?

– Я не знала, что ты собираешься достать из шляпы дракона, поэтому…

Блэр умолкла и напряженно выпрямилась – пальцы Ларкина обхватили ее подбородок.

– Думаешь, я ничего не чувствовал тогда? – повторил он. Его золотистые глаза стали глубокими и печальными. – И теперь ничего не чувствую?

«Проклятье, – подумала она. – Сама себя загнала в ловушку».

– Я не спрашиваю о твоих чувствах.

– А я все равно расскажу, спрашиваешь ты или нет. – Ларкин придвинулся ближе, так что его ноги оказались по обе стороны от ног Блэр; он не отрывал взгляда от ее лица. Любопытно. – Я не могу описать это чувство, потому что, кажется, никогда не испытывал его раньше. Но когда я смотрю на тебя, со мной что-то происходит. Когда вижу тебя в бою. Или даже когда я наблюдал, как ты движешься в тумане, словно волшебное видение.

И с ней происходит то же самое, призналась себе Блэр – когда она сидела на его спине во время битвы. Когда он с восторгом слушал музыку.

– По-моему, зря ты затеял этот разговор.

– А я еще ничего не сказал. Но меня переполняют чувства, и я пока не могу в них разобраться. Поэтому…

Ларкин склонился к ней, но девушка откинула голову. Пальцы Блэр сомкнулись на его запястье.

– Посиди секунду спокойно. – Он усмехнулся. – Ну, что ты? Ты ведь не боишься такого пустяка, как поцелуй?

Она не боится, но явно остерегается. И ей любопытно. Блэр сидела, не меняя позы – одна рука небрежно лежит на полу микроавтобуса, вторая сжимает запястье Ларкина.

Их губы соприкоснулись. Всего лишь легкое, дразнящее касание. Блэр еще успела подумать, что в этой игре он особенно хорош, а потом ее мысли словно заволокло туманом.

«Вот так энергия, – подумал Ларкин. Он предчувствовал это и с удовлетворением ощутил мощный толчок изнутри, словно его встряхнули. – Но еще и сладость», – а вот в этом он не был так уверен. Поцелуй пьянящим вином бурлил в его крови.

Он ощутил глубокое, сильное желание. И надеялся, что Блэр тоже.

Поцелуй получился долгим, и Ларкин услышал тихий мурлыкающий звук, вырвавшийся из горла Блэр. Девушка прижималась к нему всем своим великолепным телом, будто хотела раствориться в нем. Но когда Ларкин попробовал опрокинуть ее на спину, уложить рядом с мечами и топорами на полу машины, она остановила его, упершись ладонью ему в грудь.

– Нет.

– Я слышу «нет», но чувствую совсем другое.

– Возможно, только я говорю – нет.

Он провел пальцем по ее руке, от плеча к запястью, не отрывая глаз от ее лица.

– Почему?

– Не знаю. Я не уверена, что это мне нужно, – поэтому нет.

Блэр отвернулась и принялась собирать оружие.

– Я хочу спросить у тебя. – Блэр оглянулась, и он улыбнулся ей в ответ. – Ты стрижешься так коротко, чтобы очаровывать меня своей шеей? Глядя на этот изгиб, я хочу… лизнуть ее.

– Нет. – Стоит лишь послушать модуляции его голоса, подумала она. Женщины Гилла, наверное, бегают за ним, словно щенки. – Я коротко стригусь для того, чтобы враг не мог схватить меня за волосы, если он захочет драться, как девчонка. – Она вновь отвернулась. – Кроме того, мне это идет.

– Это точно. Ты похожа на королеву фей. Мне всегда казалось, что, если они существуют, у них должно быть такое же сильное и смелое лицо, как у тебя.

Ларкин снова склонился к ней, но Блэр приставила к его груди острие меча. Он опустил взгляд на клинок, потом пристально посмотрел в глаза девушки. Его губы растянулись в лукавой улыбке.