Вильгельм непонимающе поднял брови.

– Что за обряд вы имеете в виду? Поясните.

Теобальд ничего не ответил в ответ, а только показал жестом на место рядом с собой. Вильгельму не оставалось ничего другого, как подняться по ступеням церкви на паперть и приблизиться к вождю. Затем они сели в приготовленные для этого кресла и начали переговоры, а мы остались ждать внизу, и при этом я ломал голову по поводу обряда, о котором говорил вождь. Нехорошее предчувствие слегка отравляло мне настроение, но меня успокаивал тон, которым это было сказано. В лице вождя, когда он говорил про обряд, не читалось н агрессии, ни коварства. Впрочем, за годы своих скитаний я встречал много искусных артистов преступного жанра, которые могли с легкость изобразить любую эмоцию, или же столь же умело ее скрыть.

Рассматривая кучку наиболее изысканно одетых людей, стоящих на паперти храма за спиной их предводителя, я заметил девушку в голубом, с серебристым отливом платье, стоящую за спиной вождя. Мое внимание привлекло ее нежное лицо, на котором светились синие глаза, окаймленные густыми ресницами. Не знаю почему, но в тот момент я не мог отвести от нее взгляда и почувствовал, как сердце ускорило свой ритм. Рядом с ней стояла другая девушка в темно-бардовом платье с черными, как смола, длинными волосами и пухлыми розовыми губами. Мне показалось, что она разглядывает меня с явным интересом, в то время как я не мог отвести глаз от ее подруги в голубом.

Пока Вильгельм вел переговоры с предводителем колонистов, я смотрел на светловолосую девушку, и та, заметив мой пристальный взгляд, смущенно улыбнулась в ответ. Моя рука сама по себе полезла в сумку, достала из нее одно из ожерелий из искусственных рубинов, приготовленных для продажи. Как сомнамбул, я поднялся по ступеням и протянул бусы незнакомке.

Девушка удивленно взглянула на меня, потом на бусы, и замерла в нерешительности. Она явно не знала, как ей поступить. Было видно, что подарок ей очень понравился, но что-то мешало ей его принять. После минутного колебания она нерешительно взяла ожерелье и надела на шею.

Женщины остаются женщинами даже в затерянных мирах на краю Галактики. Девушка надела украшение и оглянулась в поисках зеркала. Я разжал вдруг ставшие деревянными губы, и с трудом выдавил из себя подобие комплимента.

– У меня нет зеркала, но можете посмотреть в мои глаза, мадемуазель! Вы отразитесь в них в полном блеске. – После чего смутился от столь неуклюжего высказывания и добавил. – Поверьте, это украшение очень вам идет! Меня зовут Айв Рендел, а вас?

Девушка тоже смутилась, но представилась в ответ.

– Стелла.

При ее словах оживленно беседующие между собой Вильгельм и Теобальд почти одновременно повернулись в нашу сторону. Вождь негромко, но раздраженно сказал что-то старпому, после чего отвел девушку в сторону и, приблизив к ней свое недовольное лицо, что–то ей прошептал на ухо, после чего она быстро покинула площадь, прихватив с собой черноволосую подругу.

Пока я наблюдал эту сцену, Вильям быстро сбежал с паперти вниз, подскочил ко мне и накинулся на меня с упреками.

– Ты чуть все не испортил. Капитан же настоятельно просил тебя не брать с собой товара и не заниматься торговлей с местными жителями!

Я отодвинулся от старпома и изобразил невинное выражение лица.

– Так я и не торговал – это был всего лишь подарок, который должен улучшить наши отношения с аборигенами.

– В данном случае не важно, продавал ты свои стекляшки, или отдавал даром. Теобальд сейчас ясно выразился, что у них не принято принимать подарки от чужаков до особого обряда. Тем более, что эта девушка – его дочь.