– Как же я тебе завидую, Лео! – притворно зашипела подруга и как-то очень грустно вздохнула: – Я даже подумываю, не украсть ли у тебя твоего принца?

Я тихо засмеялась и хотела уже закрыть шкатулку, но Джина, внезапно склонившись над ней, деловито поинтересовалась:

– А ну-ка, что это у нас?..

Бессовестно запустив пальцы на дно коробочки, она вытащила маленький, не больше двух сантиметров, белый клык, который болтался на стальной леске.

Сердце болезненно сжалось.

– Что это за херня?! – удивленно прищурилась Джина, разглядывая странный кулон.

– Это… Это… – я растерянно посмотрела на девушку, не зная, делиться с ней или нет тем, что когда-то было для меня самым сокровенным: – Это подарок. От старого друга. Или не друга…уже.

– Как это? – не поняла Джина, но я лишь пожала плечами, аккуратно забирая из ее рук молочный клык Хаммера.

Воспоминания из детства нахлынули с новой силой, хотя я множество раз обещала себе, что не буду к ним возвращаться. Но тогда я чувствовала обиду и злость, а теперь в моем сердце разливались тоска и сожаление.

– Мы познакомились, когда нам было по девять. – Я все же решилась на откровенность. – Наши родители дружили, и на тот момент мы часто пересекались на праздниках и совместных каникулах. Хаммер был необычным ребенком. Он называл себя «измененным». Из-за бесчеловечного эксперимента, которому подверглась его мама, он родился с измененными генами… точнее, с генами волка, которые идеально совместились с его человеческими.

Я посмотрела на Джину. Девушка молчала, терпеливо ожидая продолжения. Тогда я снова заговорила, не замечая, как сама все сильнее погружаюсь в прошлое:

– Хаммер всегда был нелюдимым, вел себя агрессивно, что только отпугивало других детей. Но для меня же по какой-то причине он сделал исключение. Мы крепко сдружились. Можно даже сказать, сроднились в каком-то смысле… Представляешь, – я криво заулыбалась, пытаясь проглотить появившийся в горле ком, и продолжила уже дрожащим голосом, – он даже пообещал стать моим альфой, когда мы повзрослеем!

Джина больше не улыбалась, смотря на меня округлившимися от удивления глазами.

– А этот кулон он подарил мне как оберег. Это его собственный молочный клык! – я протянула подруге ладонь, чтобы она лучше разглядела подарок Хаммера, но девушка с отвращением скривилась и отодвинулась.

– Молочный клык?.. Но у альф клыки вырастают только в пубертатном периоде! И сразу коренные!

– Так он же частично волк, – напомнила я, пряча подарок бывшего друга обратно в шкатулку.

– Романти-и-ично… – протянула Джина, а потом нетерпеливо поинтересовалась: – Но что же произошло? Где теперь твой волчонок?

Я пожала плечами и грустно посмотрела в окно на звездное небо.

– Без понятия. С тех пор, как мы расстались, прошло около пяти лет. За это время мы ни разу не списались и не созвонились. Хотя я оставляла ему свои контакты.

– А ты не думала связаться с его предками и поинтересоваться судьбой их сына? – не сдавалась Джина. – Они же дружат с твоими, в конце концов!

– Думаешь, я не пыталась? – разговор о Хаммере в таком русле начал меня раздражать. – Я и писала, и звонила! Даже однажды сбежала и попыталась пробраться на территорию их клана! Впрочем… возможно, после этого случая родители и решили отправить меня в военную академию. Мама как-то потом упомянула, что Хаммер жив-здоров и тоже отправился учиться. Больше я о нем ничего не слышала.

По казармам пронесся противный прерывистый сигнал. А спустя минуту в помещениях полностью погас свет. Мы забрались на свои кровати и какое-то время лежали в тишине, слушая, как на улице раздаются голоса военных, сменяющих караул.